Грюнберг посмотрел на море, оно угасало и как бы ускользало с каждой минутой, полностью отдавая сосебедников во власть темнеющего горного леса. Он помолчал, раздумывая, как будто забыв о присутстви Тани и Михалыча. В лесу недалеко что-то громко хрюкнуло, как кабан. Все вздрогнули и обернулись. В тишине снова раздалось громкое угрожающее зловещее хрюканье.
Таня вопросительно посмотрела на Михалыча и со страхом произнесла:
— Кабан?
— Птица. Вон она!
Над деревьями действительно поднялась черная птица, метнулась вдаль, и хрюканье раздалось в той стороне дальше и тише. Грюнберг потер лицо ладонью и тихо произнес:
— Согласен. Я расскажу вам, как найти мой тайник.
Рассказ был подробным. Задав все уточнящие вопросы, Таня и Михалыч отправились вместе с Грюнбергом обратно. Со стороны усадьбы доносился аппетитный запах лесного костра. И хотя ничего съестного на нем, как выяснилось, не готовили, запах дыма все равно казался вкусным.
Глава 34
— Танюша, ложись спать в этой избушке. Изнутри запрись, на всякий случай. Будешь спать по-королевски, одна во всей хате. Мы с мужиками по сараям разместимся. А пока что я с Павлом Оттовичем прогуляюсь, поговорим о том, о сем. Спокойной ночи!
Запираясь в доме, Таня слышала сквозь шум листвы и гудение ветра, носившегося по горным вершинам, как Михалыч крикнул:
— Сарианиди! Пойдем с нами, посторожишь.
— Виноват, живот разболелся, товарищ командир! Совсем худо, скрутило, распрямиться не могу. Может, Федора Поликарповича возьмете, а? Поликарпыч!
Послышался голос Федора Поликарповича, солдата лет сорока пяти, с седоватыми усами и серебристой щетиной:
— Тю! Сарьяниди! Ты ж молодый хлопец! Шо это ты расхворався? От же ж пиндос, мать твою!
— Ладно, Сарьяниди, отставить. Федор Поликарпыч, ты со мной пойдешь. Бери винтовку, и пошли. Сарьяниди! Сидишь у крайнего сарая, держишь ухо востро, сторожишь лагерь, понял?
— Есть!
Утром Таня проснулась от криков:
— Сарьяни-и-и-иди-и!
В домике было, как ей показалось, светло. Через несколько минут она вышла во двор.
Михалыч без пиджака, в брюках, подтяжках и грязной рубашке, сидел на деревянном чурбаке и жевал хлеб. Он выглядел усталым. Перед ним сокрушенно мотал головой Федор Поликарпович:
— Все обыскал, и в усадьбе, и в винограднике, и в саду, и в кустах подале, ниде нету. Пропал пиндос, шельма. Пропал, черт…
— Пиндос? Ты это про Сарьяниди? Он, что ли, пиндос?
— Ну, да, это мы греков так называем. А этого тоже нету. Рыжего, Павла Оттовича. Вы его услали или как?
— О Павле Оттовиче не беспокойся. Забудь о нем вообще. Так куда Сарьяниди мог деться? Ты ж ночью здесь был? Ты когда в усадьбу вернулся, застал его?
— Я пришел, совсем почти темно было. Он, пиндосская морда, под сараем сидел. И говорит: совсем мне беда с животом, замаялся, еле дыхаю. Ты, от, будь другом, посторожи пока, а к утру я тебя сменю. Ну, я согласился, дурень. Ночью он меня разбудил, еще только-только светлеть начало, сменил, я и спать завалился… Часа три поспал всего, а его и нету ниде…
— Доброе утро! — Таня не считала удобным дальше подслушивать, вышла к ним из-за перекладины, на которой сушились тряпки.
— Доброе, Танюша. — Обычно при такой фразе Михалыч улыбался. Сейчас был угрюм. — В доме есть сыр и колбаса, в сарае только надо помидоры прихватить. Пойдем завтракать в дом?
— Пойдем! А где Павел Оттович?
— Он… ушел. Я его отправил. Договорились, в общем. Пошли завтракать, жрать охота!
По пути к дому Таня заметила у Михалыча внизу рубажки россыпь буро-красных пятнышек.
— Михалыч, ты поранился?
— Где?
— Вот.
— А, это. Да. Держи хлеб, сейчас за помидорами схожу.
Таня заподозрила неладное. После завтрака Михалыч приказал Федору Поликарповичу найти во что бы то ни стало пропавшего грека Сарианиди, а сам пошел в сарай спать. Седой солдат чесал затылок и сокрушено вздыхал:
— Де его искать, сволоту?
Тане интуитивно показалось, что между пропажей Сарианиди и исчезновением Грюнберга может быть какая-то связь. Грюнберг не мог так просто исчезнуть, ничего не сказав ей на прощание. Но куда он делся? Последний раз она видела Грюнберга, когда он уходил через сад в лес с Михалычем и с седым.
— Федор Поликарпыч! У меня есть идея! Я, кажется, знаю, где искать этого грека.
— Де?
— А вот покажите-ка мне, куда вы вчера ходили с командиром и с этим Павлом. Идемте, покажете. Давайте, давайте, командир же приказал найти. Идемте!