Десять… Двадцать!… Тридцать! – Верезин смирился с тем что бессмысленно вести им подсчет. Выраставшие со стороны парка, резво петлявшие по песку черви продолжали и продолжали прибывать, превратив очень быстро весь фронт в один подвижный, кипящий биением хвостов, шевелящийся и нараставший водоворот.
Не успев добраться до воды в нескольких метрах от Верезина и Лиды рухнул лицом в землю припадавший при ходьбе на одну ногу грузный широкоплечий парень, на котором был надет синий, запятнанный краской рабочий комбинезон. Простонав и показав им бледное, перекошенное болью и ужасом лицо, несчастный закатил глаза, шепча неразборчиво хриплые слова, и через несколько секунд замер, не слыша и не чувствуя рук кинувшегося ему на помощь Верезина. Голова парня тяжело соскользнула с отпустивших ее пальцев и Лида Бойко, решив что молодой человек мертв, опустилась на колени, закрыла дрожащими руками лицо и затряслась в немом безудержном страхе, не смея смотреть как петлявшие среди людских ног отвратительные существа окружают ее со всех сторон.
– Помоги мне! – поднимая на ноги женщину, разорвавшую при падении в толпе колено о камень, Верезин решил подействовать на Лиду своим криком, справедливо рассудив что если сию минуту у нее начнется истерика, то дальнейшие действия девушки контролировать будет невозможно и она совершит неправильный, роковой шаг, приняв на вооружение первый же пришедший ей в голову план действий – Помоги же мне, Лида! Лида, черт побери! – она оторвала руки от лица и посмотрела ему в глаза.
– Не отходи от меня! Не отходи от меня ни на шаг! – Верезин обнял ее за неспокойные плечи и прижал к себе, покорно готовясь к тому что будет с ними.
– Мамочка, я не хочу чтобы они ко мне приближались! Мне страшно! Мне страшно! – лицо Лиды вдавилось в грудь Верезина и слова ее губами щекотали и обдавали теплотой его кожу.
– Не бойся. – Верезин понимал, что большей ерунды трудно было придумать. Он сам боялся до чертиков. – Ничего не бойся. Держись меня и не отходи никуда.
– А где Леня?Что с Леней?
– Не знаю. Я ничего не вижу. Столько людей – не разобрать.. Осторожно!!
Верезин оттолкнул Лиду к воде, освобождая дорогу рвущемуся к телу застывшего парня большеголовому червю. Насторожившись, почувствовав колебание в песке, червь свернулся в кольцо и приготовился к обороне. Попятившись в страхе и отвращении назад, Лида по колено вошла в море, ступая по мягкому уступчивому дну и стараясь сбалансировать в толчках выгонявших ее на берег, назад к опасности, волн.
– Заходи в воду! – услышал Верезин ее голос, не своди глаз с червя и насчитав еще пять, приближавшихся к телу парня с разных сторон. А что если он не мертв? На мгновение Верезину показалось что грудь парня вздымается и он дышит – Заходи скорее в воду! Они все бегут в воду!
Некоторая часть людей, из тех кто не получил укуса и оставался подвижен, действительно искала спасения в море, заняв всю полосу ближайшего мелководья, а кое-кто даже поплыл на глубину, не успев снять одежды и помогая бороться с волнами своим ближним, гонимый туда одной единственной мыслью – быть подальше от кишевшего червями пляжа.
Чувствуя как холодный пот выступает у него на лбу а ноги в придачу отказываются повиноваться, Верезин не мог сдвинуться с места и заставить себя побежать – он глядел как черви расправляются с лежащим подле него телом. Двое из них обвили шею и ногу молодого бездыханного человека, тогда как все остальные принялись рвать в клочья обмякший книзу бурдюком живот. Хвосты дергались, задевая и переплетаясь друг с другом, а треугольные безглазые головы червей все глубже и глубже уходили под промокшую бурой кровью ткань футболки с рисунком пальм и предзакатного солнца на груди, столь дико и насмешливо выглядящим сейчас. Теперь сомневаться не приходилось – молодой мужчина был мертв. Вдруг встряхнув головой, словно бы получив пощечину наотмашь, Верезин ступил шаг назад, но тут же был сбит с ног шарахнувшимся на него медвежьей спиною типом, который перелетел через подмятого под себя парня, снеся того как кеглю чугунным шаром и кроя всех и вся на чем свет стоит, так как сам едва не сломал себе шею. Искрами, посыпавшимися из глаз Мити Верезина, можно было бы растопить весь лед в Антарктиде и как только круги перед глазами разошлись, а в голове прояснилось, он приподнялся на локтях, не замечая прыгающих через него и обегающих вокруг перепуганных людей, пораженный тому количеству неподвижно застывших тел, которыми оказался усеян весь пребывающий в состоянии невиданного шабаша пляж.