– Что же это получается? – мать Васинцева поднялась и, подтянув джинсы, убрала со стола грязную посуду – Если войска и… эти самые ликвидаторы не справятся с червями, нам придется бежать из города? Куда же тогда подеваться всем жителям? Ведь у нас нет никого из родственников во всей стране.
– До этого я думаю не дойдет.. Спасибо. – Верезин протянул ей пустой бокал – Не стану загадывать наперед, но все-таки полагаю что все образуется.
– Оптимизм не должен граничить с кретинизмом. – Леня сложил руки на груди и присел на подоконник с горшками стремящихся к потолку по натянутым нитям ветвей – Не видел, как они вели себя на пляже?.. Дружескими их чувства я бы ни за что не назвал, хоть убейте!
– По телевизору говорят, что черви защищают свои гнезда с яйцами и только по этой причине вынуждены были атаковать. Если бы их не тронули тогда, может быть всего этого и не произошло.
– И ты в это поверил?.. Малыш на девяносто кило!
– А какие есть основания утверждать что-либо другое?
Васинцев пожал плечами.
– Не знаю.. Я конечно не червовед и по биологии никогда не получал больше тройки, но что-то мне не нравится во всем этом.. Что-то настораживает..
– Что именно? – спросил Верезин.
– Во-первых, если их не трогать и давать откладывать свои яйца повсюду, где только душе угодно, то рано или поздно их станет так много, что нам впору будет экспортировать яйца по всему миру.. Правильно?
Девочка, слушавшая с интересом разговор Верезина с братом, высунула в отвращении от представленной картины остренький розовый язык. Очевидно сама мысль о том что яйца червя можно попробовать, выворачивала ее наизнанку.
– И что же дальше?
– А то, что во-вторых, если не давать им откладывать яиц, да еще в придачу топтать сапогами добровольческих отрядов, то в любом случае каждая такая встреча обернется настоящей битвой! Ведь теперь ты, я полагаю, не сомневаешься что черви способны отстаивать и бороться за те куски земли, которые они считают своими?
– Еще как способны. – согласился Верезин.
– Вот то-то же.. Как ни крути, а нам придется или уничтожить их всех до единого, или ждать пока улицы станут похожи на мясной лабаз.
– Ох, не пугайте меня! – мать Васинцева замотала перед лицом обрывком салфетки, которым сметала крошки со стола, и ушла на кухню. Скоро оттуда послышался звон складываемой в раковину посуды.
До начала дежурства Васинцеву оставалось еще три часа и потому, оказавшись вдвоем на улице, он пригласил Верезина составить ему компанию и посидеть за столиком переполненной клиентами площадки кафетерия, попросив официантку, проносившуюся мимо со скоростью пожарной машины, принести им два бокала холодного пива.
Жар солнца, перегорев за день, шел на убыль. Народу на улицах заметно прибавилось, а толпы желающих добраться до дома на остановках закончивших свой рабочий день горожан, шевелясь и волнуясь в готовности растерзать подъезжающий автобус, способны были ввести в курс дела тех простаков, какие никогда не испытывали на собственной шкуре всех прелестей подобной штуки как «час пик».
– Хорошо.. – сказал Васинцев, когда стоящий перед его носом бокал на столике был выпит ровно на половину – Так хорошо, что все эти страшилки и неприятности кажутся какими-то далекими и нереальными.
Верезин молчал, смакуя пиво и рассматривая лица пробегавших мимо людей – веселые, серьезные, глупые, с ярко выраженной струящейся из глаз мыслью или просто отрешенные, лица менялись перед ним, точно летя на спиралью раскручивающейся бесконечной карусели.
– Знаешь,.. – наконец сказал он, опустив глаза и нахмурив брови – в тот раз, на берегу… я здорово испугался.. Очень здорово..
Верезин посмотрел как встретил его слова Васинцев, но тот и не думал быть серьезным.
– Ты думаешь я не испугался тогда? – ответил он вопросом – Да я, если хочешь знать, чуть не обделался!
Верезин улыбнулся и Леня решил переменить тему, волновавшую их обоих, воспользовавшись паузой.
Он повернулся к официантке и двумя пальцами, указывавшими на маленькое облачко в кольце шелестящих тополей, попросил ее принести еще по бокалу.
В пустынных и молчаливых залах книжного магазина, где за столиком продавщицами был устроен настоящий банкет – магазин вот-вот должен был закрыться – Маша выбрала показавшийся ей более всех других альбом с фотографиями роскошных пейзажей и подбором живописнейших видов, многие из которых она отлично знала сама и бывала там, но которые на страницах альбома, застыв глянцевым моментом снимка, выглядели иначе и угловато-знакомо приветствуя ее, представлялись в новом, странном и сказочном свете.