Очередь заволновалась, задышала, превратившись в пчелиный рой и в момент, потеряв свой прежний монолит, поплыла. Несколько голов – двое впереди Корягиной и один за спиною – отделились от основной массы и отдельными зондами, покинув матрицу корабля, заторопились в разные стороны, унося ноги и собачьим чутьем уловив приближающееся лихо.
«Что же делать? – Маша застыла в нерешительности перед выбором – «Как же продукты?»
Лиловая шляпа, надетая точно на пингвина, не став откланиваться, зашаркала неуклюже переваливаясь с боку на бок подобру-поздорову, прижав к бесформенной груди как пойманную на обед рыбу – бордовый кошелек. «Бывайте здоровы!» – словно хотела сказать ее гусеничная в складку спина.
Очередь укоротилась вдвое, не прошло и пяти минут. Человек с окровавленной ногой пошатнулся, упал и замер, не в силах более передвигаться и, очевидно, потеряв сознание.
-Беги!! В сторону!! В сторону, еперный театр!!! – Васинцев едва успел отпрянуть и уступить дорогу грузному локомотиву пивного живота с густой щеткой усов и бороды на челе его хозяина. Толстяк прыгнул в присевшую со скрежетом вишневую машину, что была поставлена на якорь у дверей овощного магазинчика. Взревел мотор и авто, дернувшись дважды, ринулось с места. Впереди по улице, откуда прикатил бородатый шар, маршрутное такси в ревущей содомии дизельного угара пыталось развернуться промеж колеи взявших ее в плен бетонных бордюров. Васинцев замедлил ход и в конце концов замер,( хотя до Дома пионеров ему оставалось еще минут десять неспешного шагу) насчитав перед собой с две дюжины человек бегущих сломя голову через сквер и мимо прямоугольника брызжущего вялыми теплыми струями фонтана. Сперва один из беглецов, что помоложе, а затем и еще двое, вкусив его примеру, зацепившись за ветки – кто с обезьяньим проворством, а кто и с неказистой пластикой ленивца – полезли вверх по деревьям. Молодому достался грецкий орех, другим же двум – клен и акация.
«Черви!!» – вмиг все понял Васинцев, когда один за другим, покусанные уже прежде, беглецы стали шататься и падать навзничь.
Нашествие червей, открывшееся перед глазами изумленного юноши, было столь грандиозно и в своем клокочущем движении пугающе, что походило на хлынувшую и заполонившую берег волну. Точно лужей вишневого сока, разлитого из банки на столе, загребая под себя всю прямоугольную поверхность, сквер с фонтаном превратился в дикую арену неравной бойни, где туши несчастных людей, отданных сородичами на растерзание, облачились в подвижный саван-покров вьющихся серых маслянистых хвостов, вмиг раздираемые хищными острыми рыльцами и превращая сухую горячую пыль и гальку в болото бордовой кровавой глины.
Парень, сам не помня как, подгоняемый пульсом-молотком в висках и дрожью в коленях, взобрался на крышу оставленного в тени деревьев, но все одно горячего металлом грузовика. «Аккумуляторы. Шины. Диски.» – хвастал грузовик развеселой цветастой картинкой на выпуклом боку. Оставленные солнечные запыленные очки и бейсболка на торпеде – это все что успел разузнать Васинцев о хозяине пышущего жаром грузовичка.
Огиная не привлекающие запахом плоти, давно не мытые колеса, ковер кишащий тварями объял автомобиль и слева и справа и пройдя под брюхом машины, словно горный сель оставляя после себя изодранные обмякшие тела, устремился далее к центру города.
Васинцев не смея пошевелить хоть пальцем, проводил выпученными глазами черно-серую массу и долго еще, не в силах прийти в себя и выскользнуть из озноба, продолжал сидеть в неудобной позе бегуна на старте, приняв невольно вахту на покатом горбу аккумуляторного верблюда.
Крики и шум отчаянной борьбы, доносившиеся из чрева овощного магазина, через две минуты выплеснулись взрывом осколков выбитой витрины. Электронные весы, которыми как таранным орудием люди попытались проделать брешь и выбраться на улицу, были измазаны отпечатками окровавленных пальцев. Сутолока внутри продолжилась еще не более минуты.. Где-то невдалеке прозвучало два отчетливых хлопка – возможно из стволов оружия, а возможно и простых петард. Кто-то обреченно хотел остановить армию червей – Леня вперил взор в блестящую крышу машины. Глаза его не моргали, а лицо было бледно-мелового цвета… Еще через несколько минут все стихло…