С хладнокровностью историка он посмотрел на красноречие сторон. Вопрос был тупиковым, это понимали все. Российский президент и английский премьер даже не выступали, давая возможность говорить своим министрам. А уж те выкладывали аргументы, убеждающие, правда, только самих ораторов.
Такова профессия дипломата — переливать из пустого в порожнее с надеждой, что публика оценит если не аргументы, то хотя бы дикцию.
В общем, первый день завершился, говоря дипломатическим языком, только с той пользой, что высокие договаривающие стороны изложили свои позиции по ряду вопросов и их никто не прерывал и не бил в морду.
Глава 12
— Хреново, — совсем не по-парламентски прокомментировал Ларионов ситуацию, когда они погрузились в машину. Они ехали в гостиницу, а президент, согласно статусу уехавший раньше, отбыл в посольство.
Министру действительно было хреново от подобного развития отношений с англичанами. Романов ожидал упреков или хотя меланхолических причитаний. Но Ларионов даже не обмолвился. А это означало, что у него появилась другая проблема, большая и светлая, как британский парламент.
Дмитрий Сергеевич отчасти был прав. Хотя Ларионов не попрекал его по совсем другой причине — он уже понял, что Романов не министерский клерк, а чуть ли не его преемник, — но проблема у Алексея Антоновича была и даже не одна.
Около гостиницы министр сказал:
— Дмитрий Сергеевич, вы поужинайте со своей дамой из Форин Офис, вдруг что-нибудь узнаете. А я сейчас отдам команды, сменю рубашку и поеду к президенту.
Ларионов был откровенно не в духе. Из отрывистых фраз дипломатического окружения Романов понял, что идея поездки президента в Англию принадлежит министру. Первоначально предполагалось, что в Лондон поедет один министр иностранных дел, но он убедил главу государства тоже поехать, упирая на то, что смена власти позволяет начать отношения с чистого листа. Увы, лист оказался не совсем чистый. А точнее сказать, почти полностью исписанным. Новые российские власти могли в лучшем случае поставить скромный автограф в уголке на оборотной стороне.
И теперь Ларионову предстояло выполнять нелегкую миссию — оправдываться перед президентом.
Ну, его хлопоты — не мои заботы, — подумал Романов. Проголодавшись за первую половину дня, он провел то ли поздний обед, то ли ранний ужин с отменным аппетитом.
Принимал пищу он, как и было ему обещано, с Марией Ивановной. Поскольку сосватал ее ему министр, то Романов немного запутался — на кого же она шпионит — на Форин Офис или Вернадского, на Англию или Россию.
Сохраняя облик простоватого хама из оппозиции, навешенный на него членами делегации, он спросил напрямую об этом у Сазоновой.
Вопреки дипломатическому статусу Мария Ивановна едва не запустила в него устричной ложкой, с помощью которой активно разделывала раковину.
— Как вам не стыдно! — воскликнула она, — по собственной воле помогаю вам, а вы! Еще спросите, с кем я сплю, чтобы оказаться на тепленьком местечке около вас.
Он улыбнулся в бороду. Каким бы не был Дмитрий Сергеевич ученым-теоретиком, не знающим прелестей современных международных отношений, но здесь было нечто другое. Ибо практику дипломатических отношений на сей момент он не знал, зато практику отношений мужчины и женщины представлял замечательно, поэтому и не был до сих пор женат.
Короче, он ей не поверил в отношении добровольности. Может она и не шпионила, но…
Это неверие настолько ясно отразилось на его лице, что Мария Ивановна покраснела и призналась:
— Ну не совсем добровольно, по регламентации работы. Вы — лицо ответственное, но не официальное. Потому вот так неофициально к вам и приставляют кого-нибудь, чтобы не потерялись. Но в моих обязанностях нет шпионских функций. Просто в нашем отделе больше нет людей, знающих так свободно русский разговорный язык, при этом не занимающих особо высокое положение.
И после этой тирады она опустила голову, изучая содержимое раковины устрицы.
— Дражайшая Мария Ивановна! — воскликнул Романов, понимая, что перестарался и если по морде все-таки не получит, то обрезать все выходы на Лондон Машенька может. Она же его уши и язык. — Позвольте мне извиниться. С меня десерт, выбирайте!
Мария Ивановна внезапно всхлипнула. Потом так же неожиданно коварно улыбнулась. Дмитрий Сергеевич мысленно расстался со всей суммой фунтов, не такой уж и большой, надо сказать, поскольку консультанту не полагались значительные командировочные. Подумалось почему-то, все относятся к нему, как министру, но в итоге платят зарплату сущими грошами низшего дипломатического персонала.