— Вы считаете, что Великобритания отторгает Россию?
— Почему же Великобритания. Ваша страна великий форпост демократии. Собственно говоря, если бы после принятия Великой Хартии она ничего не сделала, то и этого было достаточно. Но вклад Великобритании велик и в последующие столетия. Сейчас, в том числе и в вашей стране многие думают и говорят о второстепенной роли Англии в мировой политике и экономике. Прямо-таки смакуют данный тезис. Эдакие садомазохисты от политики. Разумеется, Великобритании далеко до такого гиганта как США, она отстает, скажем прямо, от ФРГ и Франции, но в остальном экономическая и политическая роль Великобритании остается весьма велика.
Меня, как вы наверно знаете, нередко приписывают к тому крылу российского общества, которое называется англофильским, то есть принадлежащему к сторонникам английского образа мысли и английской культуре. Это явное преувеличение. Вместе с тем, я вижу путь развития России только в рамках Европы и в частности Великобритании. Хочу подчеркнуть — не государства Великобритания, как нередко показывают некоторые доброхоты в кавычках в моей стране. К вашему государству у меня есть ряд претензий как у историка и российского гражданина.
Так вот будучи сторонником европейского пути развития, я сегодня с болью глядел на ограниченность политики правительства Ее Величества.
Жулавски сделал движение рукой, показывая, что хочет сделать вопрос-реплику:
— То есть хотите сказать, нынешнее правительство Кардегайла несет ответственность не только за срыв переговоров, но и за слабое и медленное интегрирование России в Европы?
Дмитрий Сергеевич с благодарностью посмотрел на корреспондента. Смел, однако, корреспондент. Впрочем, в их стране демократия провозглашена не на словах, а иногда и на практике.
— Безусловно, — категорично сказал Дмитрий Сергеевич. — Я, может быть, сейчас сильно огорчу россиян, если скажу нечто обидное, но все-таки в ряде случаев так оно и есть. Россия мне зачастую видится молодым смелым и бестолковым дикарем, мечущемся около фактории. А Англия — опытным торговцем в годах с мушкетом в руках. И извините, чтобы не говорили и писали потом, торговец будет нести большую ответственность за начавшийся конфликт, чем дикарь.
Переходя к более современной истории, которую я изучаю, мне кажется, что главная причина для обеих сторон заключается в том, что Россия, стремясь на Запад, требует для себя чересчур большой свободы, а Запад, в том числе Англия, в общем-то не прочь против вхождения России в свои ряды, слишком ее опасается. А США смакуют это положение. Америке очень нужен такой опасный превентивный противник Европы. Это позволяет держать в европейских государствах свои базы, командовать Европой. Представьте, что России нет. Она сдалась, расколота на несколько мелких стран. После этого нужны ли Европе США в военно-политической сфере?
Романов остановился передохнуть и после этого закруглился:
— На этом я остановлюсь, поскольку вопрос этот рассматривался уже много раз и в Англии, и в России.
Жулавски подумал и задал вопрос, который по логике должен быть последним:
— Что бы вы могли посоветовать правительству Кардегайла?
— Терпение, терпение и еще раз терпение. И более мягкую позицию. Не надо обрывать все связи России с Западом. Это резко ухудшит положение не только России, но и самого Запада, всей западной цивилизации. Традиционная для правительства Великобритании консервативная антирусская политика должна быть смягчена. Я не говорю, что Великобритания должна наступать на горло своим интересам, но в то же время не надо быть такими эгоистами.
— Благодарю вас, господин Романов.
Жулавски порывисто встал. Чувствовалось, надиктованный на диктофон материал сжигает его.
— Я хотел бы откланяться прямо сейчас, — извинился он, — надо обработать материал в удобоваримый для газетной статьи текст. У меня к вам одна просьба — не давать больше ни одного интервью сегодня.
Жулавски посмотрел на Романова почти умоляюще.
— Если будет такая возможность, — уклонился от твердого обязательства Дмитрий Сергеевич.
Жулавски, видимо, хватило и этого. Он кивнул, крепко пожал руку и исчез в полутьме фойе. Его работа продолжалась. А Дмитрий Сергеевич теперь мог немного расслабиться. Где же дражайшая Мария Ивановна?
Глава 13
Он неспешно прогулялся по фойе походкой человека, проведшего тяжелый, но плодотворный день. Итак?