Вот только можно мяч и назад отопнуть.
Он ответным шепотом поинтересовался, кто есть еще из российского дипломатического персонала на приеме.
Оказалось, третий советник посольства. В маленьком российском посольстве в крохотной стране это был по сути нечто среднее между курьером и швейцаром.
— Вот пусть он и зачитывает, — Романов передал бумажку с речью.
Круглова чуть инфаркт не хватил, настолько он побледнел и как-то заострился на лице.
— Должен же быть какой-то предел вашей дерзости! — прошипел он.
Спорить с послом на виду у всего дипкорпуса не было ни времени, ни желания.
— Я вам приказываю, — прошептал он на октаву выше.
Круглов опомнился, нехотя взял листок с небольшой речью и исчез — пошел инструктировать своего сотрудника. К тому моменту, когда третий секретарь вышел с речью, он уже пришел в себя и смотрел вокруг себя надменно, словно именно ему пришла в голову идея позлить хозяев и их западных покровителей.
Парнишка — секретарю было лет тридцать, — почти не запинаясь, прочитал небольшой текст — строчек десять. У Романова было два варианта — на английском и на русском языках. Но, поскольку на празднестве господствовал только один язык, он отдал с английским текстом.
Молодец! Когда на него смотрели десятки лиц и обстановка набухла электричеством так, что, кажется, вот-вот молния ударит, третий секретарь сумел спокойно прочитать текст.
Эстонцы при подаче американцев хотели загнать русских в дальний угол и показать им их место. Показать-то они показали, но на уровне дипломатического скандала. И главное, придраться было трудно. Как бы плохо Запад не относился к России, но в дипломатическом мире она не находилась так низко, чтобы ставить ее на уровень второстепенных африканских стран. И потому ассиметричная реакция была оценена скорее одобрительно, чем негативно. Остроумный ответ столь же убедителен, как и доказательный. И потому был оценен всеми, кроме, разумеется, хозяев. Уж там откровенно косых взглядов было хоть отбавляй.
После короткого фуршета дипломаты начали разъезжаться.
Посол, перегрызя ногти на всех пальцах обоих рук и уже подбираясь к ногам, был угрюм и беспокоен. Дмитрий Сергеевич же наоборот добродушен. За время фуршета он с бокалом шампанского обошел многих послов, ненавязчиво отдавая предпочтение западным. Большинству пришлось представиться, поскольку он был еще совсем зеленым новичком. Послы встречали его добродушно, а немецкий даже пошутил по поводу выдвижения молодых, хотя и второстепенных дипломатов. Стюарт, надменно оглядывая дипломатическую округу, при виде Романова неожиданно улыбнулся.
— Вы молодец, — негромко сказал он ему, — я бы так не придумал. Мило и со вкусом.
Они еще немного поболтали, пока посла не пригласили подойти к госсекретарю США.
Ревнует, — сделал вывод Романов. — Или боится, что перевербую.
После такого «вояжа по послам» он не понимал отчаяния Круглова, с чем и ознакомил его.
В ответ на попытки Романова успокоить грешную душу, Михаил Миронович огрызнулся:
— Вам что, вы уедете, а мне потом разгребать эту навозную кашу.
— Ну и что? — удивился Романов, — вы считаете, я серьезно ухудшил ваше положение? Оставьте!
Его не покидало хорошее настроение, даже когда посла ближе к вечеру вызвали в МИД и сообщили, что он, то есть посол Российской Федерации Михаил Миронович Круглов, объявлен персоной Нон Грата и обязан в 24 часа покинуть территорию республики. Предлог был найден смехотворный, но не придерешься. Одновременно Круглову было заявлено, что Эстония не будет возражать, если в Таллинн въедет новый посол Российской Федерации.
То есть за резкие движения Романова будет расплачиваться Круглов. Эстония не собиралась разрывать с Российской Федерацией отношения, просто дружеский хук справа, чтобы не забывались.
Конечно, в Москву уже сообщено, посол Эстонии в России тоже наверняка пакует вещички в ожидании приезда смены, но ему-то от этого не будет легче.
— Еще не вечер, — ответил сакраментальной фразой Романов, хотя был уже девятнадцатый час местного времени.
Он укладывал сумку, собираясь обратно в Россию. Уж ему-то надо было уезжать этой ночью обязательно, выкидывают тебя или нет. Что еще делать в этой враждебной и скучной стране?