Из задумчивости меня вырвал звук открывающейся двери.
— Папа?
— Привет, милая. — Отец принес пиццу. — Ты уже поела? А я взял «пепперони» у «Анджело»! — сказал он, посмотрев на измазанную сыром чашку на кофейном столике.
Откуда мне было знать, что он собирался это сделать? Меня удивило уже то, что он пришел домой. Но я не высказала этих мыслей в слух, потому что папа все равно никогда бы не изменился. У этого мужчины, определенно, был синдром дефицита внимания. Большинство моих слов влетало в одно ухо и тут же вылетало в другое.
— Снова макароны с сыром? — нахмурившись, произнес он.
— У меня не было времени сходить в магазин. — Обычно я готовила себе что-нибудь нормальное. Кью говорила, что у меня выходит изумительное жаркое. — Но я все еще голодна, поэтому съем ломтик-другой пиццы.
Конечно же, я уже объелась, но отец не слишком часто приходил домой с подобными сюрпризами. Мне нужно было убедить его, что это того стоило.
Папа пошел переодеться. Я достала тарелки и открыла для него пиво.
Он вернулся в старой футболке «Янкиз» и джинсах. Как-то отец сказал, что самое главное различие между работниками метрополитена было не в цвете их кожи и не в поле, а в том, за кого они болели — за «Метс3» или за «Янкиз». Лично я не увлекалась бейсболом, хотя у меня сохранились замечательные воспоминания о том, как в детстве мы с отцом ходили на матчи. Я до сих пор старалась держаться в курсе количества набранных очков на случай, если отец поинтересовался бы моим мнением по поводу игр. Мне хотелось, чтобы он думал, что я смотрела их даже в его отсутствие.
Когда папа не работал, то тусовался с друзьями или своей девушкой Джиной, тридцатипятилетней секретаршей, которая работала в агентстве недвижимости. Она напоминала мне Полу Абдул — невысокая, стройная и милая настолько, что сводило зубы. Они встречались уже пять или шесть месяцев, но я видела ее всего несколько раз. Я знала, что это временные отношения, потому что папа никогда не задерживался с девушками надолго. А значит, не было причин для нашего с ней более близкого знакомства.
Отец был похож на Бенисио дель Торо и, несмотря на пару лишних фунтов, нравился женщинам. Естественно, не стоит забывать и о божественном (по его собственному утверждению) итальянском шарме.
— Я собираюсь в пятницу на танцы в Саут Бэй, — сказала я. Отец обычно не запоминал таких вещей, но я все равно решила ему об этом сообщить.
— Не забудь одеть бронежилет.
Я закатила глаза.
— Все не так плохо.
— С каких это пор стрельба в раздевалке — это не так плохо?
Ладно, соглашусь, несмотря на синдром дефицита внимания, отец все-таки кое-что помнит.
— Пап, это было два года назад.
— Того, кто это сделал арестовали и упрятали за решетку? — Когда я покачала головой, он продолжил, — Вот именно. Сейчас творится сплошное беззаконие.
— Да, но парень, слава богу, остался жив.
— Это так утешает. Не могу дождаться, когда ты закончишь эту дерьмовую школу. — Он слизал с пальцев томатный соус и добавил: — Прости меня за мой французский.
Глава 4
География моей жизни: Астория, Флэтбуш и Саут Бэй
Перед тем, как переехать во Флэтбуш десять лет назад, мы жили в Астории, Квинс. Мы перебрались сюда, чтобы отцу было ближе добираться до работы. Он водил электропоезд от Бруклинского колледжа в Бронкс и обратно около миллиона раза в день.
Сейчас мы жили на границе между строящимся Флэтбушем и зеленым районом Мидвуд (или Викторианский Флэтбуш, как называли его белые люди). Поначалу никто не знал, что думать о латино-итальянском ребенке из Квинса. Но, в конце концов, меня приняли и моей любимой едой после пиццы стали ямайские пирожки.
Как и миллион других подростков, я ездила на автобусе в школу в другом районе, чтобы получить лучшее образование. Я подала документы в Саут Бэй, потому что там преподавались основы юриспруденции, которые, по моему мнению, должны были помочь мне при поступлении в колледж. К сожалению, школа стала слишком быстро катиться по наклонной и в прошлом году вошла в пятерку самых опасных школ во всех пяти округах.
Несмотря на то, что большинство учеников в ней черные и латиноамериканцы, учителя — белые. В этом районе не слишком много развлечений: Макдональдс, библиотеки, магазины, невысокие мужчины в ермолках, которые что-то бормочут на идише на углах улиц. Тем не менее, все это отличается от Флэтбуша, где я просыпаюсь по ночам от воя сирен и выстрелов. Переживая, что застрелят одного из моих друзей. Переживая, что мой отец не доберется до дома целым и невредимым.