— Что?! — воскликнула я. — Да это же бред!
— Кому бред, а кому и правда, — хихикнула Оливия, а потом развернулась к медовой блондинке. — Скажи, Исикава, я вру?
— Нет, — покачала головой девушка. — Я сама видела эти шрамы. Однажды я хотела искупаться на заброшенном пляже, куда никто практически не приходит, а там увидела Хотару в купальнике. Все её тело было покрыто шрамами от горла до ног, кроме участка на спине, куда она видимо, не смогла дотянуться. Похоже, Хотару давно себя резала…
— Я же говорила, — довольно улыбнулась Оливия — В этом городке слишком много психов на один квадратный метр, неудивительно, что всё это здесь и происходит. Хотя, по мне эти дурочки, возможно, захотели просто привлечь внимание, так сказать прославиться. Может, Минако, и ты с ними вступила в сговор, чтобы чудесным образом отыскать, и тогда папочка с мамочкой полюбят тебя больше твоей сестры и вручат медальку, а парни, наконец, обратят внимание. Поистине многоходовочка… А ведь Ятен ещё уверял меня, что все блондинки тупые! — заявила Оливия и вся компания рассмеялась.
При упоминании Ятена мое сердце болезненно сжалось и забилось так быстро, что даже, наверное, эта дрянь вполне могла слышать его стук.
Оливия желчно мне улыбнулась и, обняв своих подруг, двинулась вниз по улице, царапнув меня на ходу застёжкой своей сумки. Она сально промычала “пардон” и вновь захихикала, наклонившись к головам подружек, которые искоса поглядывали в мою сторону.
“Вот ведь сучки”, — зло подумала я, глядя им в след. Однако слова Оливии и её подружки не выходили у меня из головы. Интересно, была ли это правда то, что они сказали про Хотару? Вообще, подобное явление иногда встречается, и в психиатрии это называется “селфхарм” или “самоповреждение” — преднамеренное повреждение своего тела по внутренним причинам без суицидальных намерений. Однако поставить точный диагноз, основываясь лишь на описании подруги Оливии, чем страдала Хотару, всё же было нельзя, поскольку из курса психиатрии я знала, что самоповреждение встречается как симптом многих психических расстройств. Возможно, мисс Мэйо в чем-то и была права… Двенадцатилетняя девочка с неустойчивой психикой могла легко запугать свою восьмилетнюю подружку или запудрить ей мозги… Но тогда куда же они, чёрт подери, обе исчезли?! Одна не вернулась со школы, как будто растворилась в воздухе, вторая пропала из дома и как в воду канула. Мой взгляд упал на ухмыляющуюся рожицу, нарисованного крысолова.
“Вот уж кто и знал ответ на этот вопрос, так это он… сыграл на волшебной флейте и увёл девочек за собой, только их и видели”, — мелькнуло у меня в голове, но я быстро отогнала эту мысль. Чего ещё не хватало, так это поверить в дурацкую сказку. Я села в машину, убрала рисунки в бардачок и повернула ключ зажигания. Нужно было копать дальше…
========== Глава 9 ==========
Холод. Странный холод, нечеловеческий холод. Холод, который опаляет, но пронизывает все тело до костей. Кошмарное, чудовищное ощущение. Темно. Господи, как же кругом темно и сыро, и вязко, и липко, и что-то ещё… не описать словами… Было тихо. Наверное, в этот миг мир оглох и ослеп, как будто все звуки и краски стёрли, просто выкинули, как не ненужный хлам. А может быть это я оглохла и ослепла… Но нет, моё сердце не бьётся. Оно молчит, как и весь мир… мёртвый мир… и я тоже мертва…
А между тем темнота опускалась на плечи, давила камнем на грудную клетку и с каждым следующим мгновеньем становилось только темнее и темнее. Но я не была одна. Мы никогда не бываем одни в этот момент. Никаких светящихся тоннелей или видения ангелоподобных существ со светлыми крыльями. Просто ощущение того, что ты не одна. Он проведёт. Всегда вёл. В этом его предназначение — вести. Для этого он создан. Только для этого?
Продолжить то, что должно или…
Выбор…
Никогда не было выбора. Как и не было этого слова…
Слово… слово… на самом деле слово обозначает только то, что имел в виду молвивший его… и не важно, человек или Бог…
Делай то, что должно…
Она не первая и не последняя. До неё было бесконечно много других и еще столько же будет…
Почему же тогда?..
Сказано — делай то, что должно…
И он сделает… всегда делал…
Темные серые губы, сочащиеся тьмой, раздвинулись в полуулыбке. Оскал. В глазах чудовища ни тени сомнения. Наверное, так смотрит бесконечность или Смерть. Его силуэт напоминал статую из тёмного мрамора. Кожа чёрная, упругая и пахла пряностями. Как приятно и сладко. Тёмное лицо приблизилось. В руках сверкнуло лезвие ножа, которым он тут же чётко и методично вспорол мой живот, раздвинул в стороны плоть и стал доставать органы. Он брал их по одному, взвешивал в руке, и аккуратно выкладывал на круглый столик, испещрённый иероглифами, который стал быстро заполнятся кровавым месивом. А когда очередь дошла до сердца, рука его дрогнула. Нечеловеческие глаза расширились от изумления. Темнота. И снова он. Моё тело перебинтовано, а в руках чудовища снова блестит нож в виде змеи. Темно серые губы шептали. Я не слышала его голоса, не видела движения губ, просто знала, что он шепчет и этот звук отдавался в змеиное лезвие, через его руку в меня:
Мой рот открыт Птахом,
Мой связанный рот освободил мой бог.
Тот пришёл и дал мне заклинания,
Он освободил меня от Сета, связавшего мои уста,
Атум дал мне руки,
Они как мои защитники.
Мои уста, данные мне,
Мои уста открыты Птахом,
Металлическим резцом,
Которым он отворил уста богов.
Я Сехмет-Ваджет, живущий в западных небесах,
Я Сохит среди вознёсшихся душ…
Густой бархатный голос шёл откуда-то извне, словно сквозь толщу вязкой болотной воды, холодной как лёд и абсолютно чёрной. В этом голосе была Сила, та, что существовала изначально. Ни Свет, и ни Тьма. Нечто третье. Та Сила, которая все завершает и всему даёт начало… А потом я увидела свет. Ослепительный и яркий. Так, наверное, видит младенец, впервые покидающий утробу матери. Господи, да что это со мной?!
— Анех!
Я резко открыла глаза. Это слово привело меня в сознание, и некоторое время звенело в ушах, перекликающимся эхом. Я сидела на кровати в промокшей от пота майке и жадно глотала ртом воздух. Головная боль отдавала в виски, шея и спина ныли, как будто я пролежала всю ночь в неудобной позе. Что это было? Кошмар? Но, до чего же реалистичный…
На негнущихся ногах я еле доползла до своей ванной, где меня тут же стошнило.
Чёрт! Сердце бешено колотилось, я дышала с трудом. А если это был не сон? Внезапно меня охватил панический ужас, как будто со мной случилось нечто страшное. Однако я тут же взяла себя в руки, краем уплывающего сознания зацепившись за мысль, что все привидевшееся мне, не что иное, как обычный параноидальный бред. Возможно, упал уровень сератонина, поэтому мои ночные переживания виделись в столь мрачных красках, в которых, надо признать, чудилось нечто знакомое… как будто это была часть воспоминаний, как тогда в темноте… я и Кунцит… Ладони покрылись испариной.
Так, стоп! Таким образом, можно додуматься до чего угодно.
Приснившийся кошмар ещё не повод для паники. Я приняла душ, высушила голову и натянула одежду на пылающую кожу. “Спокойно, Минако, спокойно… Дыши”, — успокаивала я себя, глядя в зеркало. Через минуту мне стало намного лучше.