— Всё это понятно, но никак не объясняет, почему рядом с рисунком крысолова находятся эпитеты, определяющие Анубиса, — заметила я, глотнув обжигающего напитка.
— Всё просто. Подобная картинка объясняет мою личную точку зрения относительно легенды о крысолове. Я в корне не согласен с доктором Томо, который считает крысолова заезжим магом, совершившего жертвоприношение при пособничестве местных жителей. Я думаю, что образ крысолова — фантазийное представление поводыря душ, который увёл сто тридцать принесённых в жертву детей в царство мёртвых. Точно так же изображали и Анубиса к концу эпохи фараонов. За это греки именовали его “психопомпом”, то есть “проводником душ”. Стоит отметить, что у разных народов, образ бога смерти и поводыря разнится. Греки, например, возлагали эту миссию на Гермеса, который отводил души в царство Аида, так же существует Папа Геде — бог смерти в религии вуду, Велес — у славян, Яма — в индуисткой мифологии и так далее. Анубиса называют “повелителем бау”, что означает его власть над легионами сущностей. Ну чем не ассоциация с крысами, являющимися предвестниками смерти в Средние века?
— Ты хочешь сказать, что маленькая девочка двенадцати лет могла до такого додуматься?
— А почему нет? — хмыкнул Кунцит. — Если эта девочка обладала широтой взглядов и имела хорошее образование, а также родителей-учёных, которые всячески поощряли в ней эти начинания. Возраст — понятие условное.
— Тогда я в тупике, — вздохнула я, откидываясь на спинку стула. — Если крысолов — это изображение бога смерти, а не похитителя, то у меня больше нет идей, узнать, кто похитил Чибиусу и Хотару…
Кунцит поднялся со своего места, подошёл ко мне и бережно взял в ладони моё лицо.
— Тупик — это временное состояние из-за отсутствия идей, Мина, — сказал он неожиданно ласково, — идеи обязательно появятся, если не опускать руки и продолжать следовать намеченному курсу. Порой паззл складывается сам собой в процессе проводимого исследования. Можешь поверить заядлому учёному…
Кунцит наклонился ко мне ближе и, как будто не в силах совладать с собой, поцеловал. Это был лёгкий, почти невесомый поцелуй, полный трепета и нежности — поцелуй души и поддержки, а не страсти. Я вздрогнула и ответила ему, ощущая разлипающееся по телу томление. Руки Кунцита стиснули мои плечи, а его дыхание сделалось рваным и прерывистым. Он отстранился от меня и отступил на шаг.
— Мне нужно работать, — тихо сказал он. — Если ты останешься здесь на ближайший час, я не буду сдерживаться и не отпущу тебя до утра. Можешь походить по дому или почитать, пока я буду занят…
С этими словами он убрал со стола чашки, выудил из груды бумаг новенький Mac, надел очки и углубился в изучение каких-то данных.
Я улыбнулась. Всё-таки даёт мне возможность уйти, не выполнив обязательств по сделке. Видимо, Кунцит был прав — хреновая из меня вышла бизнесменка, раз решила идти до конца.
Я поднялась со стула и прошлась по комнате, рассматривая вереницу толстых книг с вытертыми кожаными обложками, расставленных на стеллажах. Большинство названий были мне незнакомы, и даже в этом случае наречь всё это богатство скромной библиотекой учёного-археолога не поворачивался язык, скорее уж какого-нибудь заядлого оккультиста со стажем — “Змей книги Бытия” Станисласа де Гуайта, “Великие Посвященные” Эдуарда Шюре, — прочитала я на корешках. — “Древо жизни” Израиля Регардье, “Герметический корпус” и “Изумрудная скрижаль” Гермеса Трисмегиста, “Книга священной магии Абромелина” Матерса, “Первоначальные сведенья по оккультизму” Папюса, “Алхимия” Эжена Канселье и многие другие. Это чтиво было явно не для хорошенькой блондинки, предпочитавшей сентиментальные любовные романы. Вздохнув и постучав по стеклу аквариума, в котором находился питомец Кунцита по имени Сэт, я отправилась вглубь комнаты.
На второй этаж вела узкая лестница. Там располагалась маленькая ванная с душевой кабиной и совмещённым санузлом, а так же уютная спальня, стены которой были задрапированы темно-синей узорчатой тканью.
Чтобы не терять времени даром, я приняла душ, а когда вышла из ванной, на кровати меня уже ждал Кунцит. Его белоснежная рубашка была расстёгнута, открывая взору гладкий, рельефный торс с коричневыми сосками. Оглядывая его с ног до головы, я невольно залюбовалась этим великолепным мужчиной, от вида которого меня начало бросать то в жар, то в холод.
— Разве час уже прошёл? — смущённо спросила я для того, чтобы нарушить тишину.
Не говоря ни слова, Кунцит схватил меня за руку и притянул к себе. Его нетерпеливые пальцы потянулись к полотенцу на моем теле, но я лишь запахнула его плотнее.
— Что такое? — удивился Кунцит. — Не хочешь?
— Дело не в этом… — пробормотала я, заливаясь краской. — Просто сейчас ещё слишком светло…
— Но ты такая красивая, — сказал Кунцит, проводя пальцами по моим ключицам. — А такую красоту грех прятать. Я хочу, чтобы ты перестала стесняться своего тела. Разреши мне посмотреть на тебя…
Кровь застучала в висках. Я кивнула, убирая руки. Пусть смотрит. Только он…
Полотенце упало к моим ногам. Его серо голубые глаза впились в моё тело, с восхищением рассматривая, и от этого пронзительного взгляда мои соски вытянулись и набухли. Кунцит довольно улыбнулся, и через мгновение я почувствовала его горячие губы на моем животе. Я задрожала, но не от холода, а от жара, распространившегося по всему моему телу, будто приливная волна. Секунда, и я оказалась прижатой к кровати, чувствуя, как напряжённый член вжимался в мой живот через тонкую ткань джинсов. Руки Кунцита скользили по моему телу, внимательно изучая его, как будто он исследовал редкий артефакт, волей случая попавшего к нему. Его ладони накрыли мою грудь и мягко сдавили.
— Видишь, как идеально умещается? — пробормотал он. — Такая упругая и красивой формы, что хочется попробовать…
Кунцит наклонился ниже и его губы ухватили мой сосок и стали дёргать губами. Пока он сильно сосал один, пальцы безжалостно теребили и скручивали другой. Я громко застонала, но Кунцит и не думал останавливаться. Тело содрогнулось от сладкой и жгучей пытки, заставляя голову откинуться назад.
— М-м-м… обожаю твою кожу… она такая сладкая и нежная, словно тончайший атлас… — пробормотал Кунцит, проводя языком по моему горлу.
— А-а-ах! — выдохнула я, одурманенная его близостью и пряным ароматом кожи.
Очень медленно Кунцит осыпал жалящими поцелуями грудь, живот, спускаясь ниже. Я знала, что он хотел сделать, и громко закричала, когда его язык обжёг клитор.
— Тише! — скомандовал он, удерживая мои бедра, которые я инстинктивно хотела свести, но Кунцит не позволил.
Он медленно провёл языком между ног, покусывая и посасывая нежную плоть, заставляя моё тело выгибаться в дугу.
— Ты такая уже мокрая здесь, а ведь я только начал, — усмехнулся Кунцит.
С этими словами он отстранился и страстно впился в мои губы. Его язык проник в мой рот, и я почувствовала свой собственный солоноватый привкус с лёгкой кислинкой.
— М-м-м… — застонала я, когда наши языки сплелись вместе.
Он снова отстранился, для того чтобы стянуть рубашку джинсы и трусы. Словно зачарованная, я смотрела на его большой член, который увеличивался в размерах буквально на глазах. Чёрт! Как же он?.. Поймав мой встревоженный взгляд, Кунцит довольно усмехнулся и неожиданно оседлал меня чуть выше груди. Склонившись надо мною, он подпёр подушками мои плечи, взял свой напряжённый член в руку и потёр головкой мои губы.