Мы с Катариной переступили порог и очутились в огромном зале с мраморным полом и таким высоким потолком, что казалось, будто он достигал крыши.
— Ого! — невольно вырвалось у меня, оглядывая помещение. Каоринайт улыбнулась. Видимо, она была польщена таким бесхитростным восторгом.
— Да, все Томо во все времена очень ценили размах. Но за ним приходится тщательно следить, чтобы не утратил былого величия, — сказала она с такой гордостью в голосе, как будто сама принадлежала к семейству Томо. — Прошу за мной…
Мы проследовали за Каоринайт до двери в самом конце зала и оказались в небольшой гостиной, основную часть которой занимал огромный камин из чёрного камня и трапезный антикварный стол с затейливой резьбой, на котором громоздились оловянные блюда и кубки.
— Можете пока располагаться здесь. У доктора Томо сейчас встреча, а когда он закончит, то уделит вам несколько минут, — любезно проговорила молодая женщина, указывая на антикварный диван, обтянутый красным шёлком. — А я пока принесу вам чай.
С этими словами Каоринайт развернулась и скрылась за дверью, замаскированной под стену. Она не спросила, какой напиток мы бы предпочли, а просто констатировала факт: принесу чай и делайте, что хотите.
— Да, уж! Нехилый домик! Боюсь даже предположить, сколько это всё стоит! — присвистнула Катарина, разглядывая кубки на столе.
— Ну, а что ты хотела? Семейство Томо было всегда состоятельным, — заметила я.
— Состоятельным, закрытым и странным, — фыркнула Катарина. — Ты только посмотри, здесь как минимум четыре картины, изображающие кресты. Они что, сектанты?
— Это Анкх, египетский символ вечной жизни, — пояснила я, взглянув на картины.
Услышав за спиной шаги, мы обернулись и увидели Каоринайт: она стояла в дверях и держала поднос с двумя фарфоровыми чашками, от которых поднимался пар.
— Интересуетесь Древним Египтом? — спросила молодая женщина, расставляла чашки на маленьком столике.
— По правде сказать, я им заинтересовалась, потому что Хотару проявляла интерес к культуре этой древней цивилизации, — пожала плечами я.
Каоринайт выпрямилась и усмехнулась.
— Хотару не просто проявляла интерес, она дышала Египтом, впрочем, как и её мать. В особенности это касалось раздела о погребении и бальзамировании. Что в принципе неудивительно. Идея вечной жизни всегда притягивала людей.
— Идея вечной жизни? — удивилась я. — Как может быть погребение связано с вечной жизнью? Или имеется в виду идея бессмертия души?
— Нет, как раз таки я имею в виду идею физического воскрешения, — покачала головой Каоринайт. — Видите ли, госпожа Томо считала, что древним египтянам удалось изобрести технологию воскрешения из мёртвых, основанной на ритуальной магии. И первым в своём роде стал жрец по имени Осирис, которого позднее причислили к божественному пантеону. Воскрешение проводила его сестра и по совместительству жена Исида, тоже могущественная жрица, а помогал ей в этом её ученик Анубис. Результатом их усилий Осирис воскрес, и Исида даже смогла зачать от него сына. Всё это говорит о том, что мёртвая плоть действительно возродилась.
— Но это же всего лишь миф, — скептически заметила я.
— Все мифы и легенды имеют реальную подоплёку происходящих событий или знаний. Они существуют для того, чтобы не потерять зерно Истины, которая едина и неделима. Египет всегда пугал учёных мужей всех категорий. А пугал он их по одной причине — жречеством, знания которого способно обратить в прах всю современную науку и подорвать фундаментальные представления о мире.
— Но если, как вы говорите, египтяне обладали технологией воскрешения, почему же тогда по Египту не гуляют живые мертвецы времён Пирамид? — усмехнулась я.
— Потому что, мисс Айно, любая тайна всегда хранится за семью печатями, а знания имеют такое свойство, как теряться, видоизменяться и опошляться с течением времени. Поначалу бальзамированию и ритуалу подвергались исключительно избранные персоны — помазанники богов — фараоны. Потом через какое-то время и сами жрецы, потом просто важные чиновники и их семьи. Ну, и в итоге на ритуал мог рассчитывать всякий, кто был способен за это заплатить. То есть, по сути, технология воскрешения, от которой к тому времени осталось лишь громкое название, опустилась до уровня масс маркета. А на вопрос обывателей, почему никто не воскресал, жрецы отвечали, что речь шла о загробном мире и душе, которая намного важнее плоти. Вообще после прихода к власти греческой династии Птоломеев, жреческая традиция Египта видоизменилась, как и само отношение к богам. Известно, что бог Сэт, считавшийся изначальным защитником египетской земли, был демонизирован, после чего начался упадок этой удивительной цивилизации.
Мы с Катариной переглянулись, а потом я спросила:
— А почему госпожа Томо и Хотару так интересовались идеей воскрешения? Из-за того, что госпожа Томо болела?
— Естественно, — улыбнулась Каоринайт. — Не существует лучшей мотивации, чем вести исследования ради спасения своей жизни. Двенадцать лет госпожа Томо вела неравную борьбу с ужасной болезнью, пожиравшей её тело, но так и не смогла победить. Однако своей идеей она успела заразить Хотару, которая продолжила поиск…
— А зачем Хотару было это нужно? Ходят слухи, что она занималась самоповреждением… У неё тоже была какая-то болезнь?
Каоринайт какое-то время молча на меня, смотрела, сузив глаза, а потом натянуто улыбнулась.
— Откуда вам это известно, мисс Айно?
— Одна моя знакомая видела её мельком в купальнике на пустынном пляже.
— Вот глупая девчонка! Я же предупреждала её! — в сердцах бросила Каоринайт, но быстро взяла себя в руки, надев прежнюю маску Снежной Королевы.
— Я вижу у вас талант собирать чужие секреты, мисс Айно, — усмехнулась молодая женщина, откидывая со лба выбившийся из причёски непослушный локон.
— Так значит, это правда? Хотару действительно занималась самоповреждением? У неё была какая-то психическая травма?
— Хотару была абсолютно здоровой девочкой. Просто её желание вызвать Анубиса порой заходило слишком далеко…
— Анубиса? Бога смерти?! Зачем?!
— Потому что Анубис — это ключ… иначе технология воскрешения не будет работать. К этому выводу пришла госпожа Томо в ходе своих исследований. Жрец, проводящий ритуал, должен был впустить бога Смерти в своё тело и уподобиться ему, надев на себя глиняную маску шакала, то есть стать проводником энергии бога.
— Но зачем Хотару резала себя?
— Она наносила на своё тело иероглифы заклинаний призыва. Доктор Томо старался сохранить эту её причуду в тайне, чтобы не поползли слухи, но видимо всё же этого ему не удалось…
— Какой ужас! — воскликнула Катарина, хранившая до сих пор молчание. — По-моему, девочка явно была не в себе! Подумать только — истязать себя ради какой-то дурацкой паранормальной теории, не имеющей к истории никакого отношения!
— Ни имеет отношение к истории?! — чуть не задохнулась от возмущения Каоринайт. — Следуйте за мной, я покажу вам историю!