— Господи, Усаги, но это же ерунда! Этот парень поступил, как самый настоящий трус и подонок! Ты столько пережила!
— Да, но Чибиуса пережила от меня не меньше… Всё это время она терпела мою грубость, раздражение, но продолжала ходить за мною тенью, как будто чувствовала эту самую связь между нами, которую я всеми силами хотела уничтожить… Видишь, я даже с Сейей не могу встречаться, потому что боюсь… Боюсь, что он отвернётся от меня, если узнает правду о Чибиусе… А я ведь его люблю… По-настоящему люблю впервые за долгое время и проклинаю судьбу за то, что мы с ним не встретились раньше… Восемь лет я ненавидела Чибиусу, а когда она исчезла, поняла, что… Не знаю, что поняла, но моё сердце ноет и болит каждый раз, когда я о ней думаю… Я винила себя, потому что всю жизнь мечтала, что эта девчонка однажды просто растворится или куда-нибудь вдруг денется из моей жизни, что позволит, наконец, дышать и всё забыть… А когда это произошло, я испугалась… Дико испугалась за неё, как будто мне внезапно отсекли пол сердца, на фоне чего мои собственные переживания и вечное нытье показались несущественными… Полиция сообщила, что вероятность того, что она ушла по своей воле была очень высокая. И тогда я предположила, что Чибиуса могла каким-то образом узнать, кто её настоящая мать и отправиться на поиски отца… Она ведь такая смышлёная… Но сегодня, услышав о смерти того детектива, я осознала, что Чибиуса могла попасть в беду…
Усаги подняла на меня взгляд. Её синие глаза лихорадочно горели непонятным огнём, выжигавшим пыльную муть, скопившуюся за восемь лет на дне саркофага её души.
— Теперь ты знаешь всё… И я пойму, если ты больше не захочешь со мной общаться… Ведь я… Я — ужасная и гадкая! Только человек с чёрным сердцем может ненавидеть своего ребёнка и винить во всех своих несчастьях!
Она спрятала лицо в ладонях и опять тихонько разрыдалась. Я вновь обняла её за плечи и стала поглаживать затылок.
— Ну, что ты, Усаги. Я тебя вовсе не осуждаю. С тобой приключилось много плохого, но всё это позади… На самом деле ты любила Чибиусу все эти годы, просто придумала, что ненавидишь, чтобы оторваться от этого Эндимиона и заблокировать воспоминания о нем… А Чибиуса обязательно отыщется… Я тебе это обещаю…
— П-п-правда? — подруга подняла на меня заплаканные глаза. — Ты обещаешь?
— Ну, конечно! И когда она найдётся, ты наверстаешь упущенное… Возможно, вы не станете матерью и дочерью в типичном понимании этих отношений, но сделать шаг навстречу уж точно сможете…
На лице Усаги промелькнула слабая улыбка.
Мы проговорили ещё два часа, а когда за окном окончательно стемнело, перешли на шёпот, как будто опасаясь нарушить магию этой прекрасной летней ночи. Мы болтали о пустяках, смеялись, спорили, плакали, утешали друг друга… А потом я заметила, что у меня получилось — взгляд Усаги очистился от боли и страха, и наполнился может и не оптимизмом, но состоянием близким к этому. Так и должно было быть. Я предложила ей переночевать у меня, но моя подруга отказалась, заявив, что хотела бы вернуться домой.
Она вызвала такси, а когда машина подъехала, обняла меня на прощанье и сказала:
— Знаешь, мне кажется, что из тебя получится очень хороший психолог…
Она сняла с себя небольшой кулон с иероглифами и протянула мне.
— Мне его подарила Чибиуса… А той в свою очередь Хотару… Здесь зашифровано имя какого-то Анубиса. Чибиуса говорила, что этот бог помогает справиться с внутренними противоречиями и является покровителем всех психологов. Пусть он пока побудет у тебя…
— Спасибо, — поблагодарила я подругу, вешая медальон на шею. — Но я его обязательно верну тебе, когда найду Чибиусу…
— Договорились!
Мы обнялись ещё раз, а потом Усаги уехала домой.
Родители и Катарина давно уже спали, а я всё лежала в темноте под одеялом, вглядываясь в тёплый сумрак комнаты. Несмотря на задушевную беседу с подругой, на сердце было тяжело. Я продолжала думать о Кунците и о его роли, которую он мог сыграть в исчезновении Чибиусы и Хотару. Но хуже всего было внезапное осознание того, что я позволила себе легкомысленно влюбиться в этого странного и невероятно притягательного человека. Он появился в моей жизни, подобно порыву ветра, благодаря которому я сделала живительный глоток воздуха и оттаяла, словно после затянувшейся зимней летаргии. Это был толчок, взрыв, внезапно поменявший вектор моей жизни, направивший его к одной единственной цели — отыскать двух пропавших девочек. Впервые в жизни я смогла поверить в себя. И вот теперь, осознав, что над моей новой любовью начали собираться тучи, я ощутила настоящее отчаянье, заставлявшее меня метаться в горячей постели из стороны в сторону, предчувствуя беду.
Внезапно какой-то шум, резко нарушивший сонную тишину дома, привлёк моё внимание. Это был одиночный звук, напоминавший скрип. Больше я ничего не услышала, но ясно ощутила чьё-то присутствие, чей-то внимательный взгляд. Я повернула голову, и моё сердце ёкнуло от испуга. На фоне окна, из которого лился мягкий лунный свет, виднелись очертания высокой человеческой фигуры. Вне всякого сомнения, некто влез ко мне в комнату, и намеренья этого незваного гостя мне вовсе не хотелось выяснить прямо сейчас. Скрипнула половица, послужившая сигналом к действию. Я быстро выскользнула из постели и молниеносно бросилась к двери, рассчитывая на то, что злоумышленник плохо сориентируется в темноте комнаты. Главное, успеть убежать и разбудить отца. Однако я просчиталась. Тень настигла меня внезапно и почти бесшумно, скрутив руки и повалив на пол. Я хотела было закричать, но мне тут же заткнули рот требовательным поцелуем. В нос ударил знакомый пряный аромат, исходивший от кожи и волос Кунцита, и я тут же ответила на поцелуй, инстинктивно обхватывая его бедра ногами, теснее прижимая к себе.