Двумя часами позже, держа в одной руке серебристые босоножки, которые одолжила мне Катарина, а в другой подол волшебного василькового платья, я кралась к чёрному ходу, пока моя сестра отвлекала родителей в гостиной. Моё сердце готово было выпрыгнуть из груди, ведь достаточно было небольшого шума, и всё могло пойти насмарку. Однако всё сложилось как нельзя удачно — ни одна из половиц не скрипнула, а замок на двери щёлкнул, практически не издав ни единого звука, выпуская меня на свободу.
Кунцит, одетый в безупречный смокинг из моих грёз, ждал меня в знакомом джипе на подъездной аллее через дом. Завидев меня, он восхищённо заметил:
— Истинная красота!
Я была на седьмом небе от счастья. И когда ворота резиденции Томо приветливо распахнулись передо мной, я буквально утонула в свете горящих факелов и блеске бриллиантов собравшихся гостей из высшего общества нашего города, которые чинно расхаживали по фруктовому саду близ огромного белого шатра, декорированного зелёными листочками плюща. Да и сама усадьба преобразилась до неузнаваемости — огромный дом больше не напоминал мрачный склеп, притаившийся за высоким забором в скорбном молчании. Теперь в его окрестностях сновало такое количество обслуживающего персонала, что я засомневалось, кого здесь было больше — официантов или самих гостей. Воздух сотрясал гул голосов, сдержанного смеха и лёгкая ненавязчивая музыка живого оркестра. Мы с Кунцитом быстро смешались с толпой приглашённых, пробираясь к шатру, где судя по всему должен был вскоре начаться доклад доктора Томо.
— О, Боже! Глазам не верю! Да это же Минако! — произнёс звонкий ангельский голосок, от которого моё хорошее настроение сразу же испарилось.
Мы остановились и увидели Оливию, стоявшую возле колонны, увитой виноградной лозой.
— Что ты здесь делаешь? — ехидно поинтересовалась рыжая ведьма, которая, надо отдать ей должное, выглядела просто сногсшибательно в своём белом приталенном платье.
— Тот же самый вопрос я могу задать и тебе, — холодно ответила я.
— Мой отец — руководитель отдела департамента образования нашего города и является главным меценатом раскопок, проводимых доктором Томо, — важно заявила она. — Так что мне, как его дочери, находиться здесь можно по праву. Чего не скажешь о тебе, Минако. Хотя вынуждена признать, что, к моему большому сожалению, прилипал пускают даже на мероприятия подобного уровня.
Она бросила пылкий взгляд на Кунцита, сохранявшего невозмутимый вид и рассмеялась, явно довольная своим остроумием. Внутри меня все заклокотало от гнева. Вот сука! Я было уже открыла рот, чтобы послать эту рыжую дрянь туда, куда ей было самое время отправиться в нескончаемый круиз, но Кунцит меня опередил.
— Я бы не спешил, мисс Оливия, с выводами относительно того, в качестве кого была приглашена мисс Айно на этот вечер, — ответил он с преувеличенной любезностью, лениво растягивая слова.
— Что вы имеете в виду, доктор Сайто? — усмехнулась Оливия. — Я знаю, что в списках приглашённых имени Минако Айно не значится, ведь я помогала с организацией данного светского мероприятия и лично контролировала рассылку приглашений. А поскольку она всё же здесь, вывод напрашивается сам собой.
Да что она, блять, несёт?! Решила выставить меня дурой?! Я снова открыла рот, но Кунцит опять меня опередил.
— Могу заверить вас, мисс Оливия, что Минако ни в коей мере не является, как вы только что выразились, прилипалой, поскольку, она находится здесь исключительно по делу.
В его голосе улавливалось презрение, удачно замаскированное под светскую любезность и Оливия мигом почувствовала эту издёвку. В мгновение ока девушка поменялась в лице. Насмешливый тон Кунцита стёр с неё самоуверенную маску, нарисовав растерянность.
— Что это значит? — нахмурилась она. — По какому ещё делу?!
В ледяных глазах Кунцита мелькнуло веселье.
— Это значит, что мисс Минако Айно согласилась стать украшением сегодняшнего вечера и оказала всем нам любезность спеть перед гостями, списками которых вы так тщательно занимались. Но всё же, по всей видимости, не достаточно тщательно, раз умудрились упустить имя певицы. А теперь прошу нас извинить, мисс Айно нужно подготовиться к выступлению.
С этими словами, в которых звучал откровенный пафос, как будто Кунцит говорил о звезде мирового уровня, мужчина отвесил девушке вежливый поклон, и прежде чем она успела опомниться, схватил меня за руку и буквально потащил к шатру. Первое что мне бросилось в глаза, едва мы оказались внутри, был большой чёрный рояль, стоявший на небольшой импровизированной сцене в окружении позолоченных канделябров и ваз с цветами. Крышка рояля была открыта, а на нем лежали ноты.
— Ты… Ты же пошутил насчёт моего выступления? — нервно рассмеялась я, оглядывая шатёр, в котором стали собираться гости.
Кунцит улыбнулся.
— Вовсе нет, моя красавица. Сегодня ты откроешь этот прекрасный вечер своим чарующим голосом.
Не веря своим ушам, я в растерянности посмотрела на Кунцита. Он что с ума сошёл?
— Я, конечно, ценю, что ты защитил меня от той стервы, но пожалуйста, прекрати! Это вовсе не смешно!
— Я же сказал, что это не шутка. Сегодня ты исполнишь песню “I want love”, которую написала около месяца тому назад, и будешь аккомпанировать себе на рояле.
Его слова отозвались болью в висках. Тело покрылось испариной и в одно мгновение стало трудно дышать.
— Откуда ты знаешь, что я пою, играю на рояле и написала месяц назад песню под названием “I want love”? Я никогда тебе не рассказывала…
— Я уже говорил, что знаю тебя лучше, чем ты думаешь, моя красавица!
У меня перехватило дыхание, и закружилась голова.
— Про увлечения легко выяснить, но об этой песне никто не знает! Даже родители и мои подруги! Я никому о ней не говорила…
Он взял мою руку в свою и слегка прикоснулся к ней губами.
— Но Я о ней знаю и скажу тебе, что эта песня достаточно хороша, чтобы прозвучать на благотворительном вечере.
— Откуда ты, чёрт возьми, узнал?! — яростно зашипела я, выдёргивая свою ладонь, как раз в тот момент, когда к нам подошли доктор Томо и Каоринайт.
— А, Минако, уже готова начать? Самое время…
— Доктор Томо, я не совсем понимаю, ЧТО здесь происходит, — начала я, но Кунцит не дал мне договорить.
Он отвёл меня в сторону и развернул к себе лицом.
— Послушай, Мина, да, я договорился с доктором Томо о твоём выступлении самостоятельно и намеренно тебе об этом не сказал, чтобы ты не струсила в последний момент или не пошла на попятную. Я знаю, у тебя есть песня… Отличная песня… Откуда я об этом знаю? Просто знаю и всё, как и многие другие тайны твоего сердца… Тот, кто любит, всегда знает… Ты ведь хотела когда-то стать певицей. Так почему бы не увидеть свет звезды во мраке прямо сейчас и самой не стать этой звездой?
Я посмотрела Кунциту в глаза. Эта холодная древняя мерзлота кого-то или что-то мне внезапно напомнила, но в эту минуту я не могла вспомнить кого или что именно. Как будто сама бездна взглянула в мою суть и безжалостно вывернула нутро наружу. Тот, кто любит, всегда знает… Его голос прозвучал серьёзно, и в нём больше не было насмешки. Мужчина взял мою руку в свою и снова поцеловал. Более ласковым и доверительным тоном он добавил.