— Ты видела слишком много, так что не обессудь за то, что мне придётся перерезать тебе глотку, милая. Но ты, должно быть, слышала поговорку, что любопытство сгубило кошку? — усмехнулась Каоринайт, медленно двигаясь в мою сторону. — Такие как ты никогда не верят в предупреждения и знаки. Неужели твой мёртвый котик так ничему тебя и не научил?
Мои глаза расширились.
— Так это ТЫ?! Ты убила Артемиса?!
— Боже, какая догадливая, даже удивительно для блондинки! — ехидно заметила молодая женщина, сверкнув глазами, в которых я прочитала приговор. — Я думала, мёртвый кот немного выбьет тебя из колеи и заставит высунуть нос из дела об убийстве Сато Камацу и пропавших детей, но не тут-то было… Что ж, возможно так даже лучше…
Она продолжала медленно надвигаться, загоняя меня в угол, и единственным выходом в сложившейся ситуации, я видела возможность оттянуть время, заговорив эту рыжую ведьму.
— Какой же последней тварью нужно было быть, чтобы каждый день смотреть в глаза человеку ребёнка, которого ты похитила?! — презрительно бросила я, озираясь по сторонам в поисках выхода.
— Всё это делается на благо Хотару, и Саичи меня в этом поддерживает.
— Что?! — выдохнула я. — Доктор Томо был в курсе?!
Каоринайт пожала плечами.
— Естественно в курсе. И число хранителей у этой тайны должно оставаться неизменным, иначе тайна перестаёт быть тайной, знаешь ли. Сато Камацу сунул свой нос, так же как и ты, слишком глубоко и поплатился за это жизнью. Ему изначально отводилась роль обычного статиста на фоне “убитого горем отца”, чтобы дискредитировать полицию в глазах общественности и обеспечить Саичи алиби. Однако никто не ожидал, что детектив что-то может раскопать. Хотя благодаря Сато Камацу мы выяснили, что Хотару успела разболтать о ритуале своей подружке Чибиусе. Я своим ушам не поверила, когда этот самовлюблённый павлин заявил, что обнаружил девочку–свидетеля, которая поведала ему о двенадцати жертвах, а Хотару, как он предполагал, должна была стать тринадцатой. Вот идиот! Пришлось убрать его по-тихому, пока он не копнул ещё глубже…
— Да вы просто маньяки! Даже Хотару не пожалели — держали взаперти столько времени! — жёстко заметила я.
— Глупая девчонка! — раздражённо крикнула Каоринайт. Похоже, она начинала злиться. — Всё это задумывалось исключительно ради госпожи Томо и самой Хотару. У девочки стали проявляться ранние признаки болезни, сгубившей её мать, а современная медицина бессильна что-либо сделать со стопроцентной гарантией… И есть только одна сила в этом мире, которая сможет её вылечить — сила бога Смерти, которую можно получить через ритуал откупа жизни за счёт тринадцати жертв. А Хотару ещё слишком юная, чтобы оценить, на что пошёл Саичи ради своей семьи. Поэтому лучшим решением было уберечь девочку от неё самой, чтобы она ненароком не пошла в полицию или не причинила себе ещё больший вред…
— Столько смертей и всё во имя какого-то дурацкого ритуала?!
Каоринайт замерла на месте, упираясь руками в пояс.
— Да что такая невежда, как ты можешь знать о величии наших предков и мощи магии, которой они владели?! — сердито бросила молодая женщина. — Да будет тебе известно, что этот город основали некроманты, поклонявшиеся богу Смерти, о чём свидетельствуют древние алтари, которые буквально испещряют болота в лесу. Болото и есть святилище бога Смерти… Именно там и осуществлялись жертвоприношения во имя и славу его!
Я удивлённо взглянула на Каоринайт.
— Во имя бога Смерти? Тогда те огромные камни, образующие круг в лесу недалеко от пляжа рядом с маяком, являются алтарём?
— Всего лишь одним из десяти известных нам. Не удивлюсь, что их гораздо больше, ведь бога Смерти здесь чтили, как никого другого! Занимаясь архивами своей семьи, Саичи удалось обнаружить записи предка, описывающего события 1284 года, когда в наш город пришла Чёрная Смерть в виде чумы, а он откупил от неё десять человек, в том числе и членов своей семьи, принеся в жертву 130 детей, то есть по тринадцать за жизнь. Каково же было наше удивление, когда волонтёры наткнулись на тот самый могильник… Воистину это была судьба и знак того, что мы на верном пути!
— Каким же образом предку семьи Томо удалось похитить столько детей?
— Мне кажется, Саичи уже говорил об этом. Ему помогли сами жители и власть имущие, чьи жизни он спасал. Простых же людей ввели в заблуждение, что если не произвести ритуал, то погибнут все, хотя гарантии имели всего десять. На этом и держится наш мир — верхи снимают сливки, а с остальных баранов состригают шерсть, хотя иногда выгоднее пустить их всех под нож во имя идеи и блага избранных. Вот так собственно и родилась легенда о Крысолове, уведшего за собой сто тридцать детей… Хотя в реальности всё было прозаичнее… Бог Смерти позвал и дети пошли за ним… Вот, что скрывается под маской истинного Крысолова…
— Вам это с рук так просто не сойдёт! — зашипела я, яростно сжимая ладони в кулаки.
Каоринайт усмехнулась.
— Уже сошло, милая. Как ты думаешь, кто всё время финансировал изыскания Саичи и прикрывал его, доставая разрешения у мэра? Всё те же власть имущие. Отец Оливии Какую, крупный чиновник, очень сильно заинтересован в успехе этого предприятия. Его дочь смертельно больна и он готов заплатить любые деньги и пойти на немыслимые преступления, чтобы откупить её жизнь и вылечить… Если сегодняшний эксперимент с ритуалом удастся, то доктору Томо не составит труда в дальнейшем вылечить и Хотару, и Оливию… Но довольно болтовни, пора бы тебе уже отправиться за своим котиком!
С этими словами Каоринайт резко подалась на меня, выставив вперёд лезвие ножа. Мне удалось увернуться, но нож оцарапал плечо, выдрав кусок из рубашки. Вспышка боли обожгла руку, а тонкая ткань тут же пропиталась кровью. Я хотела броситься к двери, но моя соперница меня опередила, прыгнув на меня сзади, словно кошка, повалив на пол. Чтобы избежать смертельного удара, я лягнула молодую женщину ногой и тут же вцепилась в её запястье в надежде разоружить, но Каоринайт отличалась необыкновенной физической силой, превосходившей мою. Её лицо было перекошено от ярости, а грудь мощно вздымалась, словно у хищника почуявшего кровь. Ещё секунда и она легко высвободилась из моего захвата, и со всей силы навалилась на меня, парализуя всякое сопротивление. Я выставила вперёд руки, пытаясь задержать лезвие, но тщетно. Сантиметр за сантиметром нож опускался всё ближе к моему горлу. Я знала, что вскоре мои силы окончательно иссякнут, и он войдёт в мою плоть, не встретив более преграды. Понимала это и Каоринайт. Её губы растянулись в победной улыбке, обнажая хищный оскал. Минуты моей жизни были сочтены…
И вот когда кончик ножа уже почти коснулся моей кожи, я неожиданно услышала глухой стук. Давление резко прекратилось. Каоринайт обмякла и повалилась на меня, закатив глаза. Я глянула поверх плеча, потерявшей сознание женщины и увидела Хотару Томо, сжимавшую статуэтку псоглавого египетского бога чёрного цвета. Её огромные глаза цвета спелой ежевики горели лихорадочным огнём, а побелевшие губы дрожали.
Я едва успела спихнуть с себя Каоринайт, как девочка рухнула на пол, словно подкошенная. Видимо, она вложила все свои немногие силы в удар, чтобы спасти меня от смерти. Я бросилась к ней, пытаясь привести в чувство.
— Хотару! Очнись!
— Мама… Мы должны проверить маму… — побормотала девочка еле слышно.