— Чёртовы орки…
Последних крыс растерзали на кусочки. Я бросил последний взгляд на Чута, на его тело, истыканное лезвиями, и рванул вперед, по головам, по спинам плотной толпы на прорыв.
Завизжали, завыли!
Я бежал/прыгал, с силой отскакивая от орка к орку, чьи крепкие тела могли меня выдержать, рубя вокруг, отсекая пальцы, разрубая головы и перерезая глотки. И так до тех пор, пока они не остались все позади, и я не спрыгнул на свободные от них камни.
Кровь стучала в висках.
Тяжело.
Кираса еще эта… Но снимать нельзя, она многократно спасла мне жизнь.
Я мчался по этим проклятым горам, ноги скользили по острым камням, лёгкие горели, будто я глотал раскалённые угли. За спиной — рёв и топот зеленокожих, орков и гоблинов, что неслись за мной, как стая бешеных псов. Вонь их пота и чувство обжигающей ярости догоняли меня быстрее, чем их кривые лапы.
Я сплюнул кровь — медный привкус во рту уже стал родным — и рванул быстрее, перепрыгивая трещины в скалах, что зияли, как пасти голодных чудовищ.
Один гоблин, тощий, с коротким копьём подобрался слишком близко. Я развернулся, врезал ему сечкой по морде — лезвие хрустнуло по его черепу, и он кувырком полетел в пропасть, визжа, как свинья на бойне. Его вопль оборвался где-то внизу, когда камни приняли его в свои объятия. Следующий, орк, замахнулся, но я нырнул под его лапу, пнул его в колено — хруст был, как ломающееся дерево — и столкнул в ту же пропасть. Он орал, запуская эхо, пока где-то далеко внизу не встретился с камнями.
Я прыгал через валуны, цепляясь за скользкие уступы, пот заливал глаза, а сердце колотилось, будто хотело вырваться из груди. Расщелина впереди — довольно широкая.
Я разогнался, чувствуя, как камни крошатся под сапогами, и прыгнул. Ветер свистнул в ушах, я вцепился в противоположный край, пальцы скользнули, но я подтянулся, матерясь на всех богов этого мира. Боги Хаоса, Рогатая, Сигмар, Шаллия и все, все, все!
Я чувствовал, как пот заливает глаза, как лёгкие горят, но останавливаться было нельзя.
Стрела просвистела над головой, врезалась в скалу, выбив искры. Я сплюнул и побежал дальше, слыша, как зеленокожие лезут следом.
Скалы сужались, тропа виляла, как змея, а я прыгал, не оглядываясь. Гоблин, мелкий, но шустрый, кинулся сбоку, его нож блеснул, целя мне в бок. Я поймал его запястье, вывернул, хрустнул костью, сломавшейся как сухая ветка, и швырнул его в морду орка, что пёр за ним. Оба покатились по каменному склону, крича и ломая кости. Я рванул дальше, перепрыгивая очередной обросший лишайником валун, когда заметил фигуру впереди.
Крепкий путница, какая-то звероватая, в потрёпанной одежде, стояла на тропе. У неё не было оружия, но она меня не забоялась. Лишь глаза — узкие, злые — буравили меня. А потом зеленокожих за моей спиной. Она обернулась, и я увидел, как её крепкие кулаки сжались, а губы скривились в гримасе.
Видя, что хоть она не собирается лезть со мной в драку, я пробежал мимо.
А вот моим разгоряченным преследователям, думается, было всё равно кого резать. Почуяв новую добычу, они заорали громче.
Путница же отреагировал на нападение…
Её зрачки сузились в звериные щели. Она оскалилась, и я успел увидеть, как зубы удлиняются, превращаясь в острые клыки. Она начал обрастать густой бурой шерстью, что полезла из-под кожи, как трава из трещин в камне. Мышцы на её руках вздулись, одним движением она скинула одежду, иначе бы её порвало. Плечи расширились, кости хрустнули, как ломающиеся ветки, и она стал немного выше, и, казалось — массивнее, превращаясь в нечто среднее между медведем и львом. Пальцы скрючились, когти — длинные и чёрные, вырвались из них, а лицо вытянулось в морду с мощными челюстями.
Рёв, что вырвался из его пасти, был таким, что скалы задрожали (показалось), а гоблины, замерли, выпучив глаза. Шерсть на загривке оборотня встала дыбом, хвост, толстый и мускулистый, хлестнул по воздуху, как кнут.
А потом она сама прыгнула в толпу зеленокожих.
Первый орк даже не успел поднять рубило — лапа оборотня хрястнула по его морде, вырвав мясо и кости. Кровь и мозги брызнули на скалы, а тело рухнуло, дёргаясь. Гоблины завизжали, пытаясь удрать, но он настиг их в два прыжка. Одного схватил за шею, клыки сомкнулись, и голова отлетела, как мяч, катясь по камням. Другому он вспорол брюхо когтями.
Я не стоял на месте. Рванул вперёд, врезался в гоблина, который пытался ткнуть оборотня копьём. Мой клинок вошёл ему в грудь, а затем пнул обмякшее тело, отправив его в пропасть. Увернулся от тесака, рубанул по орочьей ноге — лезвие перерубило кость, и тот рухнул, воя. Добил его ударом в шею, кровь хлынула фонтаном, заливая мои сапоги и одежду.