На какое-то время остановился у маленького проточного озерца, где напился и немного выспался. И здесь же заметил следы того, что кто-то из разумных здесь регулярно бывал — следы костров, ветки, какие-то узоры на стенах, выполненные угольком.
Недолгий путь под сводами, и вот он, долгожданный выход. Не слишком большой лаз, вскарабкавшись по которому я оказался на открытом и просторном месте, на одной из вершин крохотной каменной гряды с расстилающимися вокруг лесами. Налетевший порыв ветра чуть не сбил с ног, пришлось присесть за камушек. Но не только ветер был виноват в том, что захотелось присесть. Просторы. Огромные просторы! Это вызывало панику, необъяснимую, иррациональную панику. Хотелось прижаться пузом к земле, слиться цветом с камнями, чтобы никто не заметил меня.
— Это же сколько тут всего… Сколько всего может водиться…
Глаза не болели, в силу того, что небо было затянуто тучами, и было непонятно, то ли вечер, то ли утро. И потому можно было окинуть взглядом виды. Горизонт не было видно почти ни в одной из сторон, из-за идущих дождей. Но кое-где можно было разглядеть серебряные блюдца озёр. С одной из сторон я заметил вроде как чистые от леса прямоугольники возделанных полей и небольшие домики. Больше ничего не было видно, но уходить я не спешил.
Сидя у камня, вдыхал резкий запах леса, травы, той грозовой свежести, что нёс мне ветер, и отдыхал. Отдыхал от тех мрачных дней, которые провёл в подземельях, и надеялся, что здесь смогу найти ответы о том, кем я являюсь на самом деле и вернусь ли в ту размеренную и, наверняка, спокойную жизнь, которую вёл ранее. Даже если это не мой родной облик, то и с ним наверняка можно будет что-то сделать. Ужасы позади, уверял я себя, впереди новая жизнь!
Главное найти какой-нибудь город, а там я смогу объяснить всё, что со мной произошло. И мне помогут, наверняка! Правда надо подумать, что дать им взамен, но в случае если потребуют плату — отработаю. Надо верить.
Начавший накрапывать дождик принёс ещё большую свежесть. Подставив морду под мелкие капельки, постепенно привыкал к открытым пространствам. Подняться и идти дальше исследовать этот неизвестный мир (или известный, но о котором я ничего не помнил) заставила мысль, что там наверняка будет что-то повкуснее тараканов подземелий.
И если первые шаги были неуверенные и, казалось, что моя фигура уж слишком заметна, что отовсюду за мной наблюдают невидимые враги, то чем дальше шёл, тем менее это чувство беспокоило. А небольшой курумник, коварно заросший мхом и кустарником дикой вишни, переключил всё внимание на то, что находится вокруг меня, а не на иллюзорную опасность.
Светлый лес встретил ещё большим количеством запахов. Они были везде — травы, кора, насекомые, почва, листва, подсохшие ягоды, цветы, мелкие грызуны, навоз и много других запахов. В них можно было потеряться, но и многое сказать об окружающем — и я не чуял в них опасностей. Этот сладкий воздух пах свободой!
А ещё звуки — щебетанье мелких птах, шелест трав и листвы, кваканье в заболотившейся луже жаб, рычание далёкого хищника, писк мелких зверюшек — всё это звучало мирно, обычной неторопливой жизнью.
Природа вокруг выглядела нетронутой, ни единого следа троп или воздействия на лес инструментов. Однако, нужно помнить о том, что не так далеко за спиной находится ход в глубины подземелья, в котором не так давно произошла бойня между двумя видами разумных существ. Хотя… В голове возникла чья-то фраза о том, что сон разума рождает чудовищ. Тогда тут, в этих подземельях, а возможно и во всём мире разум давно и прочно спит.
Так прошло несколько дней. Я искал присутствие тех, к кому бы смог выйти и открыться, надеясь получить помощь и, возможно, встроиться в их общество, так как какое-то время можно конечно прожить одному, но вот как дальше быть? Всю жизнь выживать одному, скитаясь и скрываясь? Нет, такого я не желал. Но и двигаться в сторону, где мог примерно располагаться город ящеров и крыс, опасался — мало ли как настроены к разным чудищам, являющимся результатом экспериментов крыс, местные жители. Ящеры явно отрицательно. Но возможно, что тут есть и другие. Однако выходить на их города тоже может быть небезопасно. Я такой вот один, а они явно будут в большинстве. Не захотят ли они меня нанизать на что-нибудь острое и выставить в качестве трофея мою зубастую голову где-нибудь у себя на площади? А потому время проводил в медленном движении по лесу, осматривая местные природные красоты и развлекаясь охотой.