Куттер поспешно отвернул в сторону. Человек стал подниматься по лестнице, легко и уверенно. Вода стекала с его распущенных седых волос, а кончик ножен косо хлестал по спине. Примерно в тридцати футах под верхней палубой он поднял глаза на Альяша и рявкнул:
— Ты новый боцман, вместо Свеллоуза?
— Да, сэр, — последовал испуганный ответ.
— Ты снова откроешь портал в середине корабля. Это не способ подниматься на борт.
— Мы запечатали его от Неллурока, мистер...
— Открой его. И пусть Элкстем знает, что он должен идти на север вокруг Песчаного Пера — там есть бухта, хотя и тесная.
— Бухта в Песчаном Пере? — Альяш фыркнул. — Но, сэр, риф блокирует вход в эту бухту, она неприступна.
— Нет там никакого рифа, дурак ты этакий. Мы срыли его шесть месяцев назад. Где капитан? Что за пакость задумал этот проклятый маг? И что, ради всех чертей, случилось с сыном Шаггата?
— Он... это...
— Не бери в голову, помоги мне. Клянусь Ночными Богами, твое лицо уродливо!
Альяш сверкнул глазами, но наклонился и сжал протянутую руку — покрытую шрамами ладонь, которая сомкнулась на его собственной, как капкан. Боцман крякнул и отшатнулся назад, а новоприбывший перепрыгнул через поручень и неуклюже приземлился на палубу. Они стояли там, глаза в глаза. Затем Альяш вырвал свою руку:
— Уж кто бы это говорил, ты, старая плюющаяся гадюка.
Мгновение тишины. Затем Альяш захохотал, Сандор Отт захихикал, и двое мужчин сцепили руки в том, что было почти объятием.
— Ублюдок! — сказал Отт. — Ты был нужен нам в Симдже! Я сказал, что мы хотим, чтобы ты был на борту. Я не говорил тебе отправляться в составе команды!
— Ты оставил это на мое усмотрение.
Отт оттолкнул боцмана:
— Это было до того, как девчонка Исик проделала трюк в святилище! Ты не представляешь, как близки мы были к краху в тот день. Верительные грамоты Паку́ Лападолмы были неправильно переведены! Что хорошего в «генеральной дочери», черт бы побрал ваши глаза, когда нам нужна дочь генерала? Нам пришлось привлечь нашего запасного человека из святилища, чтобы он выступал от ее имени, заставлял их всех говорить и размышлять, пока мы не раскопали старые письма от ее семьи.
Альяш пожал плечами:
— Что я мог сделать?
— Проверить ее верительные грамоты, прежде чем мы передали их этому бесноватому, Отцу Бабкри. Не то что он еще будет беситься. Этот инкуб разорвал его, как гранат; я наблюдал за всем этим из теней. — Он понизил голос и наклонился ближе к Альяшу. — Скажи мне, Фулбрич разоблачен?
— Ни в коем случае, — с улыбкой пробормотал Альяш. — Он даже претендует на небольшую территорию в сердце Таши Исик.
— Неужели? Прекрасная работа; но пусть он поймет, что я не потерплю никакого скандала. Из молодых отцов получаются бесполезные шпионы; если она забеременеет от него, я собственноручно сброшу его с квартердека. Вот, взгляни на это.
Отт расстегнул верхнюю пуговицу своего плаща и достал из внутреннего кармана странное устройство из дерева, бронзы и железа. На одном конце была ручка, чем-то похожая на пилу, на другом — темная металлическая трубка.
— Что это? — спросил Альяш. — Это похоже на игрушечную пушку, за исключением рукоятки.
— Это не игрушка, — сказал Сандор Отт. — Это пистоль. Вся механика корабельного орудия находится прямо здесь, в миниатюре.
Челюсть Альяша постепенно отвисала.
— Клянусь железным поцелуем Архидьявола, — сказал он, осторожно поворачивая инструмент в руках.
— Вы, еретики, поражаете меня, — сказал Отт, в его тоне смешались презрение и привязанность. — Вы одержимы непорочностью, но призываете только развратителей — исчадий Ада, дьяволов, которых вы ненавидите. Где вы прячете своего бога?
Альяш покачал головой:
— Мы уже много лет обсуждаем это, Отт, как два старых ворчуна. Мы, приверженцы Старой Веры, не говорим о том, что вы называете «богом». Мы не заключаем бесконечное в клетку маленького человеческого разума; это тщеславие мы оставляем другим. Лучше скажи мне, для чего нужен этот рычаг?