Утром прозвенел корабельный колокол, его тридцать седьмой день на гауптвахте. Пришло время для его упражнений, но на этот раз он не двигался. Наконец-то он это сказал. Любовь Дри продлится недолго.
С нижней палубы донесся мужской смех. Кто-то рубанул и плюнул. В коридор из мрака выползла крыса. Герцил безразлично наблюдал за ее приближением. Крыса шла странно медленно.
— Ты больна, так? — пробормотал он.
— Несомненно, — сказала крыса.
Герцил вскочил на ноги:
— Это ты! Фелтруп! Фелтруп! Ты жив!
Вне себя от радости, он бросился к решетке своей камеры. Но Фелтруп даже не повернул голову. Его шаг был очень обдуманным и явно причинял ему сильную боль. За ним вяло волочился обрубок хвоста. Его шерсть была перепачкана кровью.
— Входи! — сказал Герцил. — Иди сюда, у меня есть вода, у меня есть бинты! Боги внизу, младший брат, кто тебе ранил? Мастер Мугстур, да?
Фелтруп ничего не ответил. Он прошел мимо решетки камеры Герцила. Дойдя до следующей, он очень медленно повернулся и заглянул внутрь.
— Никто?
— Никто что, Фелтруп? В этой камере никого нет, если ты это имеешь в виду. На гауптвахте сидят только Магритт и я. Фелтруп — ты знаешь, кто я?
Фелтруп проскользнул сквозь прутья пустой камеры.
— Вода, — сказал он, — если вы действительно можете поделиться глотком, сэр.
Герцил принес свою бутылку с водой и миску с едой. Он наполнил миску и отнес ее туда, где сходились две камеры, затем поставил ее на землю и просунул сквозь прутья.
Мгновенно Фелтруп вспыхнул, рыча. Рука Герцила отдернулась.
— Никогда! — прошипел Фелтруп, бросаясь вперед, затем поворачиваясь и делая круг по камере. — Никогда, никогда, никогда не просовывай пальцы сквозь прутья! Не подходи близко, и пусть никто не отпирает эту дверь! Неважно, что я говорю! Ты меня слышишь? Ты слышишь?
— Я слышу тебя, друг.
Силы покинули Фелтрупа так же внезапно, как и пришли. Он неподвижно осел посреди пола, и у Герцила возникло ужасное ощущение, что он мог умереть. Но несколько минут спустя Фелтруп поднялся и с той же странной механической скованностью доковылял до миски с водой, отпил несколько глотков и медленно двинулся в заднюю часть камеры. Он постоял там, моргая, глядя в коридор, очень долго.
— Начинается, Герцил, — сказал он.
Глава 35. НЕЖЕЛАТЕЛЬНЫЕ ОТКРЫТИЯ
9 умбрина 941
179-й день из Этерхорда
Конечно, они не могли войти в большую каюту на рассвете все вместе, пока охранник у двери делал записи. По предварительной договоренности Марила и Таша отправились на камбуз и выпили чаю с сонными матросами, только что сменившимися с ночной вахты. Пазел и Нипс должны были провести полчаса на верхней палубе, где можно было задержаться в любое время, не вызывая ненужных подозрений. Они, пошатываясь, поднялись по Священной Лестнице, попав в утро неожиданного холода. Палуба была скользкой; короткий ночной дождь покрыл все ледяными каплями, которые холодный ветер срывал с такелажа и швырял им в лица.
Мальчики прошли на бак, где сели рядом с сонным мистером Фегином, который нес утреннюю вахту. Никто не произнес ни слова: мужчины и мальчики просто смотрели на циклонические движения облаков над Вихрем, на востоке; и на Красный Шторм, пылающий в южном небе и медленно угасающий с рассветом. И шторм, и водоворот были явно ближе.
— Происходит что-то нерегулярное, — пробормотал наконец Фегин, что показалось Пазелу триумфом преуменьшения.
Когда полчаса истекли, мальчики спустились на свое старое место на жилой палубе, под медными гвоздями. Дасту уже повесил их гамаки, и Пазел сразу же погрузился в забытье, несмотря на дневной свет и толпу из сотен матросов и мальчиков. Ему приснилось, как множество чернее-черных длому с акульей кожей и глазами с двойными веками окружили его старый дом в Ормаэле, подняли черные копья и стали скандировать одно-единственное слово, похожее на боевой клич: Спи, спи, спи!
Три часа спустя мистер Фиффенгурт обеспечил им очередную, под многие стоны и упреки, разлуку с гамаками, ибо получил разрешение Роуза на краткий визит к Герцилу.
— Девочки ждут снаружи, — сказал он. — Пошли, пока эти обезьяны не слишком возбудились от их близости.
Девочки были с опухшими глазами и всклокоченными волосами. Они впятером, спотыкаясь, направились к лестнице, почти не разговаривая, и начали спуск в глубины, которые покинули несколько часов назад. На спасательной палубе кто-то ждал с лампой.
— Шагайте живее, — сказал Игнус Чедфеллоу.
Какой неприятный сюрприз, ошеломленно подумал Пазел, но он знал, что присутствие доктора было к лучшему. Чедфеллоу и Герцил всегда были близки, и никто не мог сказать, в каком состоянии они найдут воина.