Роуз убрал и меч, и сапог:
— Встань, Паткендл. Отт, отпустите волосы девушки. Она знает, что с тобой драться не надо.
Рука Отта скользнула от волос Таши к ее плечу.
— В коридоре за моей спиной дюжина турахов, — сказал он, почти касаясь губами ее уха.
Пазел поднялся на ноги, все еще чувствуя боль от удара в живот.
— Дасту, как ты можешь быть с ними? — сказал он, все еще не веря своим глазам. — Ты был на совете. Ты знаешь, что за безумие они творят. Ты знаешь, что Арквал не может выиграть еще одну войну — и никто не может, кроме Аруниса.
— Я знаю, что ты не можешь смотреть правде в глаза, — сказал Дасту, — но меня это не удивляет. Как можно было ожидать, что ты примешь грядущее превосходство Арквала? Ты потерял свою мать и сестру во время Спасения Чересте. Ты ормали, с маленьким умом ормали, сидящего дома. В отличие от тебя, я все это понимаю. Мир велик и жесток, Пазел. Он нуждается в Арквале больше, чем когда-либо.
— Это не твои слова, — горько сказал Пазел. — Это то, что тебе сказали.
— Это настоящее, — возразил Дасту.
— Я верю, что это часть экзамена, — вмешалась Таша.
Дасту бросил на нее взгляд, от которого у Пазела волосы встали дыбом на затылке. Но Сандор Отт только рассмеялся.
— Да, — сказал он. — Существенная часть — и единственная, которую не сдал твой наставник, Таша Исик. Герцил называет это свободой мысли, но на самом деле его свобода начала истекать кровью в тот момент, когда он покинул Тайный Кулак. Был ли он свободен, когда жил как затравленный зверь в Тсордонах? Был ли он свободен, когда его земли были захвачены, его сестра и ее семья разорились, дом его предков в Толяссе сгорел дотла?
Таша изогнулась в его хватке.
— Ты! — выплюнула она. — Разве не ты все это с ним сделал?
— Он сам сделал это с собой, девочка, — прошептал Отт, прижимаясь губами еще ближе. — И где он сейчас? В клетке, в конце потраченной впустую жизни. И все это ради иссохшей старухи по имени Маиса, ради ее дела, которое столь же безнадежно, как просьба к солнцу взойти на западе. Дасту, я рад сказать, не проявляет такого пристрастия к безнадежным делам.
— Вы выразились лучше всех, Мастер, — сказал Дасту. — Арквал — будущее Алифроса. Со временем нам понадобится только одно это название, как для мира, так и для Империи.
— Мальчик, — сказал Роуз, — ты хорошо выполнил свою задачу, но мне наплевать на твои имперские банальности. Подлизывайся к своему хозяину в другом месте, а пока сосредоточься на задаче. Девять мятежников, о которых ты говорил; но здесь только семь.
— Капитан, — сказал Дасту, — боюсь, я слишком хорошо сыграл свою роль. Ундрабаст и девушка-безбилетница собирались прийти, но я запротестовал, чтобы лучше убедить их, и хотел...
— Иди и найди их, — прервал его Роуз. — Если они все еще за магической стеной, вымани их оттуда. Скажите им, что их друзья в беде; расскажите им все, что придет тебе в голову. Хаддисмал, пошли с ним человека. Я хочу, чтобы большая каюта опустела, раз и навсегда.
Дасту улыбнулся.
— У меня уже есть идея, капитан. — Он посмотрел на Отта и получил кивок от мастера-шпиона. Затем он передал фенгас-лампу другому тураху и выскользнул из комнаты с лейтенантом Хаддисмала.
Роуз окинул строгим и официальным взглядом стоявших перед ним пленников и указал мечом на каждого по очереди.
— Пазел Паткендл. Таша Исик. Как капитан и окончательная власть ИТС «Чатранд», настоящим я обвиняю вас в страшном преступлении — мятеже. Преступление было как преднамеренным, так и продолжительным. Вы провели совет с целью планирования захвата этого корабля. Вы привлекли других к своему делу. Вы уже взяли под свой контроль каюту адмиральского уровня и удерживали ее магическими средствами, создавая пространство, недоступное корабельному правосудию. Вы дали клятву продолжать это преступление до тех пор, пока оно не приведет к вашей цели — и даже к уничтожению этого судна и гибели всего его экипажа.
При последних словах мистер Фиффенгурт начал извиваться, брыкаться и кричать под своим капюшоном.
— Ваш квартирмейстер придерживается иного мнения, — сказал Роуз. — Он возложил бы всю вину за это последнее предположение на себя. Но Дасту рассказал нам, что весь совет обсуждал такую возможность — и что вы надеялись, что до этого не дойдет. А это означает, что вы согласились с тем, что такое может произойти. — Роуз повернулся к четырем пленникам, сидящим позади него. — Снимите с них капюшоны, сержант, — сказал он Хаддисмалу.