Турах расшнуровал кожаные капюшоны, один за другим, и их сдернул. Драффл плюнул в коммандос и получил удар, который громко прозвучал в маленькой комнате. У Фиффенгурта уже была рана на лбу, прямая, как линия на карте. Кровь стекала с одной стороны его носа и оставила пятно цвета корицы на белых бакенбардах.
— Пазел, — сказал он несчастным голосом, — мисс Таша. Простите...
— Молчать! — рявкнул Хаддисмал.
Большой Скип был спокоен и насторожен, как медведь, который перестал биться в своих цепях. Болуту, которого освободили последним, даже не взглянул на своих похитителей. Его глаза тут же устремились прямо на Пазела и Ташу, но что пытался сказать этот проницательный взгляд? Помочь мне? Спасти себя? Верить в мой план?
Внезапный проблеск надежды вспыхнул в сознании Пазела. Дасту покинул совет до того, как Болуту сказал нам, что его хозяева могут видеть его глазами. Он не мог рассказать об этом Роузу и Отту. Они не знают, что за нами наблюдают, что империя Болуту нас ждет.
Роуз открыл дверь комнаты и кого-то поманил. В комнату начали входить турахи, невероятно мускулистые мужчины в кожаных доспехах, латных рукавицах и коротких клинках для ближнего боя. Двое подняли тело Халмета и вынесли его из комнаты. Остальные, по слову Хаддисмала, подняли связанных пленников на ноги и повернули их лицом к капитану.
— Мятеж был опасностью с самого начала этой миссии, — сказал Роуз. — Но, несмотря ни на что, вы на самом деле помогли мне предотвратить один из них. — Роуз указал на Пазела и Ташу по очереди. — Со времен Ормаэла я знал, что вы двое, вместе с Ундрабустом и Герцилом Станапетом, желали мне зла. Чего я не мог знать, так это того, кто еще мог бы желать того же самого. Но, к счастью, мне не пришлось их искать. Мне просто пришлось подождать, пока вы найдете их для меня.
Теперь его взгляд охватил всех заключенных.
— Наказание за мятеж — смерть. Так же как и попытка кражи судна, зафрахтованного Арквалом. Я мог бы найти способ истолковать ваши преступления как не соответствующие этим наихудшим преступлениям, если бы не тот факт, что вы говорили об уничтожении этого корабля. Для тех, кто вынашивает такой заговор, второго шанса быть не может. Вы все осуждены на смерть.
Заклинание, наложенное на Шаггата, вынуждает меня отложить большинство ваших казней: вы будете содержаться на гауптвахте до тех пор, пока не будет решен вопрос о Нилстоуне. Мы знаем, что Паткендл не является хранителем заклинаний, но он тоже должен немного подождать своего наказания. Таким образом, у нас остается мистер Сандерлинг, который присоединился к команде только после того, как заклинание было наложено. Поскольку вы так спешили взбунтоваться, сэр, я не вижу причин затягивать ваше наказание.
Глаза Большого Скипа расширились.
— Капитан, — сказал он тихо и серьезно, — не делайте этого, сэр. Мы не собирались топить ваш корабль. Я такой же хороший арквали, как и вы. Это обреченное путешествие, сэр, злое. Вы хотели быть частью этого не больше, чем я. Я слышал эти разговоры. Они послали за вами фликкеров, сэр. Они поймали вас с билетом на карету в глубь суши.
— Поднимите его наверх, — сказал Роуз. — Посадите его в колодки у джиггер-мачты и прикрепите обвинения над его головой. — Он помедлил, изучая помощника плотника. — Дайте ему немного воды. Завтра в полдень его повесят.
На мгновение комната, казалось, была готова взорваться. Таша вскрикнула; Отт предупреждающе уколол ее ниже грудной клетки, даже когда капитан говорил. Пазел развернулся и почувствовал, как меч капитана рассек его рубашку.
— Стоять! — взревел Роуз.
Конечно, в комнате, полной турахов, нечего нельзя было сделать. Но когда Пазел почувствовал, как лезвие разорвало его плоть, его благоразумие испарилось. Он ударил Роуза по руке с мечом — самый быстрый и бездумный удар, который он когда-либо наносил, — и почувствовал, как запястье капитана подогнулось. Роуз взвыл от изумления и боли, Хаддисмал прыгнул вперед с поднятым кинжалом, Таша закричала «Нет!» Затем нога из ниоткуда ударила Пазела по щеке с силой дубинки: нога Отта. Мастер-шпион пнул юношу, не убирая ни одной руки от Таши.
Тело Пазела развернулось, словно его ударили хлыстом из полотенца. Разинув рот, он врезался в Роуза. Капитан, рыча, схватил его и швырнул на пол. Что-то — возможно, холодный, влажный сквозняк сквозь доски — удерживало его от потери сознания. Затем Роуз опустился на него сверху и схватил его за горло обеими руками. Свирепость его хватки, мучительная боль не оставляли сомнений в его намерениях. Пазел ударил коленями по ребрам капитана, но Роуз только хрюкнул, приподнял голову Пазела и ударил ею о доски.