Но вот выпал снег; густой и холодный снег, враг всех видов дичи и друг крысиного и мышиного рода. Снег, глубиною в семьдесят сантиметров, покрыл луга вплоть до самой воды, доставив обитателям возможность устраивать в нем самые удобные для себя туннели. Пищи у них было достаточно, — они могли прекрасно существовать, поедая питательные стебли трав и корней. И ни один враг не мог пробраться к ним, за исключением того времени, когда крысы выходили подышать свежим воздухом. Днем они скрывались среди голубоватого света туннелей, а ночью затевали игры на поверхности твердого снега. Вот тут-то и постигали их бедствия: ястреба улетели, правда, а вороны спали в это время; зато зимняя ночь оживлялась совами, лисицами и ласками, которые спускались с гор, чтобы утолить свой голод.
Самыми опасными врагами были совы — болотные совы, пугачи, карликовые совы, быстрые, проворные, как ястреба; и от времени до времени, ужас всех мелких зверьков — большие снежные совы севера, которых голод и буря гнали сюда с далеких ледяных пустынь. Приволье крыс на тускло освещенных равнинах прерывалась то-и-дело разнообразными трагедиями. Но память зверьков была коротка. Опасные развлечения продолжались так же беспечно, и пушистые батальоны редели с поразительной быстротой.
Зато наша бурая болотная крыса оставалась по-прежнему невредимой. Она в совершенстве сумела закрыть все входы и выходы своих туннелей, скрытых среди колючих стеблей розовых кустов, которые подымались над поверхностью снега. Семьи рождались одна за другой и вырастали в ее норе, выходя оттуда в лабиринт и образуя затем целые легионы. Первая подруга ее исчезла куда-то таинственным образом, и она никогда не могла узнать подробностей ее исчезновения. Место ее в норе было скоро занято другою. Но с бурой крысой ничего не случилось. Свои ночные пиршества она совершала обыкновенно в области розовых кустов и избегала таким образом совиных глаз и когтей.
Приближался уже конец зимы, когда с бурой крысой случилось самое ужасное из всех ее приключений.
Избегая, по своему обыкновению, игр на открытом снегу, она привыкла забавляться и отыскивать разнообразную пищу под снегом своего родимого куста. Она искусно плавала и ныряла, как и ее родственница, мускусная крыса, или давнишний враг ее — выдра; она проплывала под водой длинные пространства, отыскивала свежие корни водяных лилий, крошечные ракушки, водяных улиток, полуокоченевших жуков и разные виды личинок. Вода в речке поднялась высоко во время замерзания, а затем сжалась и отстала от своей ледяной крыши, и между льдом и водою получилось воздушное пространство. Бурая крыса прорыла себе туннель, который шел сюда от розовых кустов. Но и здесь, само собой разумеется, она должна была встретиться с опасностями.
Неподалеку жила большая выдра, любившая охотиться в этих скрытых и тускло освещенных пространствах, предпринимая долгие путешествия подо льдом. По природе своей она была своенравна и держалась далеко от других выдр; мудрая бурая крыса знала поэтому, что для нее не опасно в этих воздушных пространствах до тех пор, пока она будет внимательно следить за своим врагом.
Но опасность грозила ей, кроме того, со стороны большой щуки, которая жила в самом ручье и имела большое логовище в пруде, находившемся у стока воды в плотине. Бурая крыса видела ее всего только раз… Вдали она показалась ей длинной, прямой, серовато-зеленой… Но и этого было довольно, чтобы заставить ее опасаться. Под водой она никогда не забывала следить за этой шмыгающей во все стороны большой тенью.
И вот однажды, когда бурая крыса спешила домой после плавания вниз по речке, она была встревожена громким стуком на поверхности льда, немного пониже заднего входа в ее туннель. Кто-то пробивал топором отверстие во льду.
Бурая крыса со всей поспешностью, с какою только могла, поплыла обратно вниз по течению речки, и ей казалось, что стук от ударов топора, эхом разносившийся по льду и по воде, преследовал ее по пятам. Спрятавшись в одном из самых, скрытых уголков воздушного пространства, она ждала, когда прекратится стук. Затем с необыкновенной осторожностью и сердечным трепетом пустилась снова вверх по течению речки.
Приближаясь к дому, она увидела круглое пятно света на дне речки, которое проникало, очевидно, в отверстие на поверхности льда. В середине этого светлого пятна висел, медленно колыхаясь в воде, большой кусок жирной свинины. Бурая крыса не знала, что это свинина, но она понимала, что это нечто вкусное для еды. Осторожно подплыла она ближе с целью исследовать кусок. Не было, повидимому, никакой причины не полакомиться им. В ту самую минуту, когда она уже приготовилась к этому, сверху раздался снова тот же ужасный стук. Бурая крыса приняла это за предостережение и в паническом ужасе пустилась обратно вниз по речке.