Он выключил телефон и положил его назад в карман. Джек встревоженно смотрел на него.
«Тик-так, тик-так», — раздавалось со сцены. Сми и Хук подняли головы в поддельном страхе.
— Это — тот крокодил! — произнес Хук. — Облизывается. Думает, что слопает меня всего. К счастью, он проглотил часы, иначе бы я не услышал, как он появился здесь.
Ребята в зале «затикали» вместе с часами. Вместе с ними и Джек. Питер Бэннинг скривился и закрыл уши ладонями. Крокодил, сделанный из старого зеленого одеяла, под которым скрючились двое детей, шлепнулся на сцену под неистовые вопли публики, давая возможность Хуку и Сми скрыться.
Питер Бэннинг вздохнул, насупился, сложил руки на коленях, где лежали портфель и плащ, и глубоко вздохнул еще раз. Было в этой пьесе что-то тревожащее.
Действие продолжалось, и Джек увлекался им все больше и больше, несмотря на свое настроение. К тому времени, когда Хук и Пэн встретились лицом к лицу в решающей схватке, Джек был уже полностью поглощен происходящим. И прежде чем пиратский корабль успел отплыть, их деревянные мечи ударились друг о друга три раза.
— Пэн, кто ты и что ты? — воскликнул в смятении Хук.
— Я — юность. Я — радость. Я летаю, дерусь и кукарекаю!
— ответил Питер Пэн и громко закукарекал, чтобы доказать свою правоту.
Поединок закончился поражением Хука. Капитан упал прямо в раскрытую пасть поджидавшего его крокодила, который и поволок его со сцены.
Декорация сменилась в последний раз, и взору зрителей вновь предстала детская комната, где начиналось действие. Мальчик в старой меховой парке, изображавший собаку Нана, громко залаял, когда зажегся свет, и по сцене прошел мистер Дарлинг вместе с Потерянными Мальчиками, Джоном и Майклом. Они шли цепочкой, держа друг друга за полы одежды. Уэнди и миссис Дарлинг следовали за ними и замедлили шаг, как только увидели Питера Пэна, парящего в окне.
— Питер, можно я и тебя приму к себе? — спросила миссис Дарлинг.
Питер весьма артистично насупился и спросил:
— А вы отправите меня в школу?
— Да, конечно.
— А потом в офис.
— Думаю, да.
— Значит, я скоро стану взрослым?
— Да, очень скоро.
Питер Пэн покачал головой:
— Я не хочу ходить в школу и зубрить всякие скучные вещи. Никто не сможет поймать меня и заставить повзрослеть. Я хочу навсегда остаться маленьким мальчиком и жить весело.
Он заиграл на своей деревянной дудочке. Проволока, привязанная к его поясу, потянула его вверх, и он улетел. Свет померк, и сцена опустела. Хрипящая пластинка со звоном Биг-Бена заиграла снова.
Питер Бэннинг утомленно поглядывал на сцену и думал про себя, сколько еще времени может продлиться эта скучища. Хоть бы Мэгги больше не летала по воздуху. И какому идиоту пришла в голову эта идея? Он с чувством собственного достоинства поправил галстук и запонки на манжетах. Его костюм был уже безнадежно помят. Ему хотелось принять душ и завалиться спать. Ему нужны были мир и покой.
Но что-то все-таки напрягало его в этой пьесе.
Он нахмурился и решительно посмотрел на сцену.
Там зажегся свет, но настолько тусклый, что он с трудом прорезал темноту, и оттого на сцене везде заплясали странные тени. Старая Уэнди, облаченная в ситцевое платье и в очках для чтения, сидела на полу детской рядом с камином, сделанным из лампочек и фольги. С одной стороны стояла кровать, в которой спал ребенок. Уэнди шила, придвинувшись поближе к огню. Откуда-то снаружи она услышала кукарекание и оторвалась от работы, ожидая, что же будет дальше.
Створки окна распахнулись, и Питер Пэн спрыгнул на пол.
— Питер, ты ждешь, чтобы я улетела с тобой?
Питер улыбнулся:
— Конечно. Именно поэтому я и явился сюда. Разве ты забыла, что сейчас весна?
Уэнди грустно покачала головой:
— Я не могу, Питер. Я уже забыла, как летать.
— Я быстро научу тебя снова.
— О Питер, не сыпь на меня волшебную пыль.
Она поднялась и посмотрела ему в глаза.
— Что это? — спросил он.
— Я включу свет, и ты сам увидишь.
— Нет, — сказал он. — Не включай свет. Я не хочу этого видеть.
Но она, естественно, включила, и Питер Пэн увидел, что Уэнди больше не была юной. Она была уже зрелой женщиной. Шокированный, он закричал. Она приблизилась, чтобы немного успокоить его, но он грубо отдернулся.
— Что это? Что с тобой случилось?
— Я взрослая, Питер. Я давно уже выросла.
— Но ты же обещала не делать этого!
— Я ничего не могла поделать с этим. Я — замужняя женщина, Питер.
Он решительно покачал головой:
— Нет!
— Да. И маленькая девочка в кроватке — моя дочь.