Заводской автомобиль не похож на те, что ходят в городе. Окрашен он как будто в такой же защитный цвет, и марка машины та же — ГАЗ — Горьковский автомобильный завод, но чем-то он все-таки отличается. Если внимательно к нему приглядеться, можно заметить, что нет у него привычных номерных знаков, которые есть у каждой городской машины. Вместо них на борту надпись: «Цех № 10». Это значит, что принадлежит машина десятому цеху, его и обслуживает. Городской номер ей не нужен, поскольку за заводскими воротами работать не приходится. Эти автомобили специально подготавливаются для работы на заводской территории. На одних снимаются борта.
Превращается машина в открытую платформу, на которую удобно укладывать корабельные агрегаты. На других устанавливаются контейнеры для перевозки мелких деталей. Все эти машины называют специальными.
Есть у судостроительного завода и транспортные машины — обычные, с городскими номерами, самых различных марок, грузовые, которые подвозят на завод лаки, краски, металл со смежных предприятий; легковые — на случай, когда необходимо куда-то выехать работникам завода. Машины самые разные. Но шоферы — одинаковые. Каждый из них, прежде чем сесть за «баранку», проходит обязательный курс обучения в автошколе. Без этого трудно надеяться, что человек станет хорошим водителем. Хотя бывают и исключения. Иногда человек, несколько раз сев за руль, начинает прекрасно ездить как по наитию. Именно так случилось с молодым французом Ноэлем Лефефром.
Когда ему исполнился двадцать один год, он получил право самостоятельно распоряжаться положенными на его имя в банке деньгами. С замирающим сердцем Ноэль вошел в автомобильный магазин. Вот она — его будущая верная подруга на всех дорогах — поблескивает никелем, волнует запахом свежей резины. Казалось бы, чего проще — сел за руль и покатил, без всякого обучения. Недолго думая, юный автомобилист так и поступил, не удосужившись как следует освоить машину, сдать полагающиеся экзамены по правилам уличного движения. Конечно же, он поступил неосмотрительно и можно было ожидать, что скоро будет наказан за свое легкомыслие… но ничего подобного не случилось. Лефефр проездил чуть ли не двадцать лет, сменил не одну машину и ухитрился при этом ни разу не нарушить правила уличного движения! Но говорят, как веревочка ни вьется, кончик в конце концов найдется. Однажды полицейский остановил Ноэля, которому к тому времени исполнилось уже 39 лет, и потребовал документы. Их, понятно, не оказалось. Пришлось уплатить штраф, напрасно француз доказывал, что если он почти за двадцать лет ни разу не нарушил правила уличного движения, то может ездить без всякой учебы и экзаменов и дальше. Никто не стал его слушать.
Предстояло вместе с другими начинающими шоферами готовиться к сдаче экзаменов на право водить машину. Такие курьезные случаи происходят, понятно, редко. Гораздо чаще, впервые сев за руль, человек чувствует себя явно не в своей тарелке. Как-то мне пришлось присутствовать на первом уроке практической езды в автошколе. Чистенький, ухоженный, грузовичок с буквой «у», значит учебный, на ветровом стекле, урча мотором, стоял в стороне, а на скамейке под кустом шиповника инструктор автошколы давал последние наставления своим ученикам. Под ногами у них вертелась дворовая собачонка.
— Ну, кто чувствует себя уверенно? — спросил инструктор.
Ребята немного замялись.
— Я, — подался вперед озорного вида паренек.
По лицу инструктора было видно, что он предпочел бы начать с кого-нибудь другого. Оба сели в кабину. Ученик — за руль, инструктор — рядом с ним. Дернувшись с места, машина пошла вперед. В этот момент собачонка шмыгнула к колесам. Водитель растерялся: вместо того чтобы остановить машину, он, понадеявшись на свое пока несуществующее водительское искусство, рванул влево. Хотел сбросить газ, но от растерянности, наоборот, так «газанул», что машина рванулась к скамейке. Ребята кинулись кто куда, в одну секунду скамейка опустела. Отшвырнув ее в сторону, грузовик заглох в самой середине куста. Пришлось и ученику и инструктору продираться сквозь колючий шиповник. Выбравшись, наконец, и отряхнув фуражку, инструктор посмотрел укоризненно на провинившегося курсанта, а потом сказал:
— Я хочу, чтобы вы запомнили: водителя выручает уверенность, а самоуверенность губит.
Действительно, профессия шофера, как и капитана судна, требует наилучшего соотношения таких, казалось бы, противоречивых качеств, как осторожность и смелость. Тут не должно быть перекосов. Как только наступает такой «перекос», водитель и его машина становятся опасными для окружающих.
Решительность и смелость нужны шоферу не меньше, чем осторожность. Но не та залихватская решимость, которая не оставляет места трезвому расчету, а основанная на опыте и знании своего дела.
Часто она нужна, но не часто заметна, не всегда ее разглядишь за будничными делами. Однажды на судостроительном заводе понадобилось возвести небольшую кирпичную постройку. Место для нее выбрали не такое, какое хотелось бы, а какое было — на крутой обледеневшей горе. Понятно, что железнодорожных путей там не было. Единственным транспортным средством, которое могло бы подвезти кирпич, был автомобиль. Подошла машина, шофер открыл дверцу и слегка присвистнул. Высока горка! Тут и порожней машине нелегко. Обступили его рабочие — подшучивают: «Давай, не бойся, в случае чего — подтолкнем». Вышел шофер из машины, пешком прошел по крутому склону. Наверху догнал его бригадир каменщиков: «Помоги, друг, иначе придется нам кирпич таскать сюда на руках».
Ничего не ответил водитель. В раздумье еще раз прошел по склону. Прикинул мощность мотора — сюда бы ЗИЛ, а у него газик. Но зато покрышки у машины новые, лучше сцепляются с грунтом. «Ну что же, попробуем». Посыпали горку песком, чтобы колеса меньше буксовали. Водитель сел за руль, жестом попросил людей отойти на безопасное расстояние — мало ли что. Взревел мотор. Замкнутое пространство заводской территории не позволяло взять хороший разгон. Пришлось выжимать из машины всю ее мощь на короткой дистанции. Грузовик рванулся вперед. Все ближе гора. А скорость нарастает до обидного медленно. Рабочие затаили дыхание, а грузовик, задрав капот, упрямо пошел вверх. Самое страшное сейчас, если заглохнет мотор или забуксуют колеса, — тогда тяжелый кирпич, заполняющий кузов, потянет машину назад. Тормозами ее не удержишь на месте, потерявший управление грузовик сорвется вниз.
Надрываясь, мотор вытянул автомобиль уже почти на середину горы, и тут задние колеса забуксовали. Словно натолкнувшись на невидимое препятствие, автомобиль пошел медленнее. Неопытный шофер наверняка бы испугался, до отказа выжал педаль газа, колеса машины забуксовали еще больше — и инерция машины была бы потеряна. Но этот все точно заранее рассчитал, предвидел он и такую возможность. Хладнокровно и четко он слегка сбросил газ и, когда пробуксовка прекратилась, снова рванулся вверх. Еще минута надрывного воя мотора — и все стихло. Грузовик с заглушенным двигателем стоял на вершине горы. Подбежавшие рабочие выволокли водителя из кабины и принялись качать на руках. Растерявшийся шофер ловил слетающую с головы шапку. Это была искренняя благодарность товарищей по работе, удостоиться которой удается далеко не каждому; такое долго помнят и где-то в глубине души ценят не меньше, чем правительственную награду.
Шофер — всегда шофер, где бы он ни работал. Но почему, работая на судостроительном заводе, он с гордостью называет себя корабелом? Потому что должность у него хотя и сухопутная, но сама работа — морская. Велика территория завода, глазом ее не охватишь. Те, кто работает в цехах, утром спешат к станку, вечером — в проходную. По территории лишний раз не пройдут — рабочее время дорого. Редко удается им пройтись по всему заводу, все посмотреть. А шофер целый день на колесах. То в одном конце завода, то в другом.
Добрую половину металла новых кораблей, их агрегаты, приборы подвозят в цеха заводские автомобили. Везут осторожно, стараясь не трясти груз, чтобы ухабы казались бархатными. От четкости работы шофера, от его умения обращаться с грузом зависит в немалой степени, будет ли судно качественным, добротным, а значит, безопасным для команды и пассажиров. Так что не посторонний человек шофер на судостроительном заводе. Он здесь уважаемый и нужный член коллектива.