Всё хорошее когда-нибудь кончается, вот и нам пришла пора возвращаться домой. Меня ждали дежурства, которые надо отработать, а Андрея свои дела и пациенты. Мы встретились только десятого вечером, и то, искупались и сразу уснули в обнимку. Я поняла, что соскучилась по нему, это было ново, хоть мы и писали смс о том, как хотим увидеть скорее друг друга, никто не написал, что соскучился.
Взять отпуск у меня не получилось, один врач у нас рассчитался, и меня попросили поработать, я согласилась перенести свой отдых на некоторое время и ещё заработать денег, потому что планируемая беременность может поставить меня в финансовый тупик и съесть все мои сбережения. Вместо отпуска на мамин день рождения двадцать четвертого января я решила взять парочку отгулов. Дата не круглая, чтобы устраивать праздник, просто побудем в кругу своей семьи.
9
Никогда! Никогда не стройте планы! Они рушатся в один миг со скоростью конца света. Двадцать первого января, в пятницу, когда мы с Андреем сели за стол ужинать запеченной форелью с овощами и только-только открыли бутылку вина, позвонила Лиза, и сказала, что папу забрали в больницу с инфарктом, он в очень плохом состоянии и надо приезжать скорее.
Я сразу очутилась в другом измерении сознания. Голос Андрея шёл ко мне через плотную пелену, накинутую на меня страхом. На автомате я собрала сумку, убрала еду в холодильник, оделась и мы с Андреем двинулись в путь. Уже после пришла в голову мысль, что даже разговора не было, повезёт он меня домой или нет, мы просто синхронно стали собираться.
Сёстры с мамой были в больнице, Лиза мне писала о состоянии папы, о самочувствии мамы. Ей дали успокоительное, и хотели отправить домой, потому что в реанимацию не пускают никого. На час примерно повисла тишина, мы перебрасывались короткими фразами с Андреем, он сосредоточено следил за дорогой.
Папе стало плохо внезапно, вечером после ужина у него сильно начало жечь в груди, он подумал на желудок, но таблетки от желудка ему не помогли. Мама заставила его прилечь, и уже сидя на кровати, он потерял сознание. Вызвали скорую, папу забрали в больницу. Так рассказала Лиза. У него и раньше были проблемы со здоровьем, он гипертоник, да и в больницу его лишний раз не заставишь зайти, когда я жила у себя в городе, то часто пыталась обследовать его в домашних условиях. Он послушно давал поиграть с собой в больницу, а потом оказывалось, что таблетки, которые я ему покупала, он не пьёт. Так и мучились с ним, как с маленьким.
Вдруг, не звук смс, а звонок потревожил тишину. С этим звуком сердце упало глубоко в подземную бездну. Высветилось "Лиза", а на другом конце телефона оказался Илья.
- Насть, батя умер, - сдавленный мужской голос проговорил и замолк, эхом отозвавшись где-то в районе затылка, - следом второй приступ был, и он...
Мне нечем стало дышать, потому что кто-то невидимый схватил меня за горло и не отпускал. Я уронила телефон и обеими руками упёрлась в приборную панель. Андрей всё слышал и от растерянности убавил скорость.
- Ос... танови, - прошептала я, - останови машину, скорее!
Андрей сделал так, и меня вырвало на грязный снег, как только я выскочила на улицу. Голова закружилась, и только Андрей удержал меня от падения. Меня опять вырвало, я стала кашлять и не могла остановиться.
Андрей дал мне воды, полил на руки, чтобы умылась, накинул на спину куртку, потому что выскочила я в одном свитере и джинсах.
В голове творился хаос. Как ещё можно сказать? Не верилось, что это происходит здесь и сейчас, со мной. Со всеми нами. Мне хотелось развернуться и уехать куда-то далеко, сделать вид, что я ничего не знаю. Я понимала, что надо ехать домой, скорее утешать маму, потому что это ей сейчас тяжелее всего. Заставила себя сесть в машину, и мы поехали.
Три дня прошли как страшный сон, от которого просыпаешься с криком и в отчаянии. Андрей всё это время был со мной, мы в этот раз жили у родителей, в моей старой спальне. Да толком-то и не жили, приходили туда только ночевать. Поминки были в кафе, приготовления, суета, поездки в разные инстанции, в бюро ритуальных услуг.
Потом самое тяжёлое. Мы похоронили папу. Я сделала маме укол успокоительного, и её движения были как у робота, на автомате отвечала, шла, садилась. Никто не знал, что делать, мы только сидели и разговаривали. Мы плакали, вспоминали папу, разговаривали про него. Мужчины не знали, куда себя деть. Они и в гараже были, и на крыльцо постоянно выходили курить, и куда-то в магазин готовы были съездить хоть за коробкой спичек, лишь бы не сидеть и не слушать наших рыданий. Потом, после первых трудных дней мы все вырубились. Просто все легли спать - мама на диване, где любил спать папа, Лиза с малышами и Ильюхой в родительской спальне, Катя уехала с Сашей куда-то. Андрей лежал на моём диванчике и дремал, я прилегла рядышком и глаза сразу закрылись.