Дик пододвинул ногой низкий кофейный столик поближе к софе и снова сел рядом с Иветт.
– Кофе и тосты, мэм, – шутливо доложил он и обезоруживающе улыбнулся. – Ты можешь сесть?
– Я не инвалид, – сказала Иветт более резко, чем ей хотелось бы.
– Ну и, слава Богу… – Дик все же помог ей сесть и затем пододвинул кружку с кофе. – С молоком, но без сахара. Как видишь, я помню.
Иветт хотела сказать что-то легкомысленное и забавное, чтобы нарушить тревожащую ее интимность обстановки, но запах кофе вызвал у нее тошноту.
– Думаю, сначала мне лучше выпить стакан воды, – с трудом сказала она. – Извини, я на секунду. Мне нужно в ванную.
Когда она вернулась, поднос исчез, а Дик стоял у окна, задумчиво глядя в него. Во всей его позе чувствовалось напряжение. Услышав шаги за спиной, он оглянулся через плечо и печально улыбнулся.
– Ты хочешь, чтобы я ушел?
Иветт ответила не сразу, поскольку не знала, как объяснить Дику, что с ней происходит. Так и не дождавшись ответа на свой вопрос, он пошел прочь, но у самых дверей остановился.
– Прости, ты что-то сказал? – рассеянно спросила Иветт.
– Я много чего наговорил, но повторить хочу лишь самое главное: я люблю тебя.
Иветт хотелось броситься к нему и крепко обнять, Но обиды прошлого мешали ей сделать это.
– Но наша беседа в тот вечер накануне моего отъезда из Олтамахо… Дик поморщился.
– Знаю, я вел себя по-свински. Думаю, из-за того что презирал себя за собственную слабость. Потому что все еще хотел тебя и ничего не мог с этим поделать. И когда ты сказала, что уезжаешь, мне стало нестерпимо больно, вот я и постарался обидеть тебя, как ты обидела меня.
– У тебя получилось.
– Да, я знаю.
– Тогда почему…
– Почему я изменил свое отношение к тебе? Потому что усомнился, что между тобой и Андре что-то было, кроме дружбы.
– Как ты мог поверить в грязные сплетни! – не удержавшись, с горечью выпалила Иветт.
– Прости. Поверь, я собирался признать свою ошибку до того, как мы разошлись… Но ты и слушать ничего не хотела, тебя переполняла ненависть ко мне из-за того, что случилось с Андре.
Иветт тяжело вздохнула.
– Мы оба наделали много ошибок, но в моей душе не было ненависти к тебе. Хотя временами я думала, что ненавижу тебя.
– Жаль, что истина открылась мне слишком поздно. Поверь, мне очень стыдно, что я верил грязной клевете. Том помог мне разобраться во всем, открыл мне глаза.
– Том? – Иветт была удивлена.
– Да. Он ведь слышал твой последний разговор с мамой, ее признание, что она следила за тобой и Андре. И я задумался: не от мамы ли исходят лживые слухи.
Иветт скрипнула зубами.
– Элис никогда не считала их лживыми, – с обидой возразила она. – Твоя мать искренне верила, что я и Андре любовники. Ей так было удобно.
Дику явно было неприятно слышать подобное о собственной матери, но, видимо, Иветт была по-настоящему дорога ему, и он продолжил:
– Я знаю, что ты ответила матери. Том передал мне ваш разговор слово в слово. У меня будто пелена с глаз спала. До меня стало доходить, кто пытается настроить всех против тебя. Мать никогда ничего плохого не говорила мне о тебе прямо, она выбрала другой путь – анонимные письма. Они стали приходить, когда я вернулся из Европы, но мне и в голову не могло прийти, что это ее рук дело, она вела себя так, словно не знала о существовании Андре.
Для Иветт это было новостью.
– Но как ты узнал, что именно Элис писала эти письма?
– После твоего отъезда я поговорил с ней начистоту, она оказалась загнанной в угол и вынуждена была признаться. Но, знаешь ли, она заявила, что делала это ради моего блага.
– Боже мой…
– Выяснилось, что мама отлично знала о похождениях отца и о его отношениях с Анной, однако предпринять что-либо опасалась из боязни потерять мужа и потому глубоко затаила обиду. Потом появилась ты и тоже стала для нее врагом, особенно когда сделала семейную тайну достоянием гласности. Когда ты познакомилась с Андре, мама получила шанс отомстить.
– Убить двух зайцев сразу, – уточнила Иветт. – Но, Дик, как она могла?! Бедный Андре, чем он провинился перед ней?!
– Самим фактом своего существования. Этого было достаточно. Я понял, как ужасно то, что сделала мама, только шесть недель назад.
– Все, что ты рассказал мне, невероятно! Бедный Андре!
– Ты сможешь простить меня когда-нибудь? – осторожно спросил Дик. – Ведь если бы я не поверил лживым сплетням о тебе, ничего бы не произошло.
Иветт колебалась.
– А… Ширли?
– Что Ширли?