Зоя тяжело рухнула на стул и, уронив голову на руки, зарыдала. Нина бросилась искать валериану, не найдя, налила матери стакан дешевого крепленого вина «Букет Молдавии».
Зоя взяла стакан, не глядя сделала глоток и все выплюнула:
— Гадость! Зачем? Лучше воды, — рыдая, проговорила она.
Нина присела перед ней на корточки, одной рукой придерживая на груди полотенце, а другой протягивая стакан.
— А ты сделай вдох и выпей. Полегчает! А вода, что!..
Зоя послушалась совета дочери. Залпом выпила стакан. Посидела. И вновь принялась размазывать слезы по щекам.
— Нина!.. Нина!.. Понимаешь, я любила его… А теперь я опять одна…
— Что, выгнал из дому, гад? — вставая во весь рост, спросила дочь.
— Нет. Несчастный случай.
Взгляд Нины замер.
— Умер?! — прошептала она.
— Да.
— Подожди, — Нина налила себе полстакана «Букета Молдавии», выпила, закусила леденцом и сказала: — А может, убили? Эти… наследники?
— Нет! Он умер от укуса какого-то иксодового клеща. Непонятно одно, каким образом этот клещ оказался среди засушенных экземпляров коллекции насекомых его дяди. Может, ожил?.. Понимаешь, у него аллергия на всех этих треклятых насекомых. Он умер во сне. Мне милиционер так и сказал, редчайший, мол, случай. Но еще предстоит вскрытие, тогда узнают точно. Ой, Нина! За что так? А?.. Я ему не очень доверяла, он ведь тоже наследник, но кому-то надо верить. И потом, мне казалось, что он хоть немного любил меня. Мне так с ним было хорошо. Засыпала рядом и думала, захочет, пусть убьет, умру счастливая. А его самого убили! Правильно ты сказала. И я знаю, кто! Чегодаев!
— Чегодаев? — повторила в задумчивости Нина. — Ты вчера новости смотрела?
Зоя отрицательно покачала головой.
— Так слушай! Твой Чегодаев сам едва живым остался. На него вчера утром было совершено покушение.
Зоя подняла на дочь заплаканные глаза.
— Вот-вот! Он остался, а Арсений…
— Верно, — согласилась Нина, — здесь надо разобраться! Но пока, думаю, Чегодаева можно исключить. Значит, эти… Шуркина и Мельгунов, — ткнула она пальцем в фотографию, висевшую на стене. На ней были запечатлены Лора и ее друзья перед отплытием на яхте.
— Но ты пойми, — указывая на бутылку вина и прося налить ей еще, — начала со вздохом Зоя, — каким образом кто-то из них смог принести в квартиру, которая сдается на охрану, этого клеща?
— Да черт с ним! — Нина опять присела на корточки и заглянула матери в лицо. — Мне очень жаль Арсения. Очень! Но нам думать о себе! Осталось всего четыре наследника. Значит, один из вас должен выбить троих!
— И ты допускаешь, что я, — Зоя слегка ударила себя кулаком в грудь, — смогу это сделать?
— А почему нет? Я тебе помогу!
— Нинка, ты с ума сошла из-за этих денег! Людей убивать!
— Ну не ты же первая начала! А что, лучше отказаться от своей доли, лишь бы только валяться в грязи и называть это жизнью.
— Всякая жизнь есть жизнь, — закрыв лицо руками, пробормотала уставшим голосом Зоя. — Дар свыше! Ох!..
Нина с презрительной жалостью взглянула на мать и, громко шлепая босыми ногами по стертому линолеуму, вышла из кухни.
«Даровал Господь мне жизнь… — в который раз задумалась Зоя, — для мучений. Но не для тех, великих, о которых легенды слагают… а для бытовых. Промучалась, промаялась, ни себе, ни другим радости не принесла, ничего не сделала… Меня никто даже не замечает, пока не натолкнется. А натолкнется, чертыхнется и побежит дальше… Ой! Что это я?! — спохватилась она, с испугом озираясь по сторонам. — А!.. Это я про себя. Не дай бог, Нинка услышит…»
Она встала и пошла в комнату дочери, повалилась, не раздеваясь, на диван и заснула. Утром, прежде чем окончательно проснуться, ощутила щемящую тоску от того, что опять наступил день…
— Мама, я кофе приготовила, иди! — услышала она голос Нины.
— А твой?
— Ушел!
Зоя сняла костюм, накинула халат, глянула на себя в зеркало и сначала не узнала свое бледное, изможденное, с набрякшими веками лицо.
— Мама, — наливая ей в чашку кофе, начала Нина, — давай решим окончательно и бесповоротно: мы будем бороться за свой кусок или отдадим его волкам без боя, нате, жрите, а мы уж как-нибудь?!
— Хорошо, будем, — устало согласилась Зоя. — Бери нож, пойдем убивать.
— С тобой невозможно разговаривать! — вскочила со стула Нина.
— Ну а как ты предлагаешь от них избавиться?
— Надо подумать!
— Вот и думай! Как придумаешь, скажешь. А пока мне надо идти кланяться бывшей хозяйке, чтобы опять в ларек взяла.