— Мне тоже тогда сделай.
— Головка болит?
— Сама ты головка… Зато у тебя, конечно же, не болит, как обычно.
Я хмыкнула и пошла на кухню. У меня действительно редко болела голова, несмотря на постоянное сидение за компьютером и сбитый режим дня. И причиной тому было не крепкое здоровье, так как, к примеру, у меня время от времени болел живот или было в целом не очень хорошее самочувствие, а с похмелья могло еще и тошнить, но, в отличие от Дениса, почти не было головной боли. Такая вот индивидуальная особенность, из-за которой Денис иногда меня подкалывал, намекая на отсутствие мозгов. Но эта шутка была уже довольно старой и совсем не обидной.
Однако привязанность к кофеину у меня была намного сильнее, чем у него, поэтому сначала я сделала две порции горячего растворимого кофе, причем себе покрепче и послаще.
Вернувшись в комнату с бокалами, я поставила эликсиры бодрости на прикроватную тумбочку и вернулась в кровать, уютно устроившись в положении сидя, завернувшись в свою часть одеяла.
— Ваш кофе, сэр!
— «Овсянка, сэр»? — он усмехнулся. Затем быстро выпил свою порцию и лег, положив голову на мои обвернутые одеялом бедра и обхватив рукой колени.
Он лежал так молча, все то время, пока я пила кофе, и только потом начал говорить.
— Ты помнишь тот вечер, когда я в первый раз приехал к тебе?
Конечно, я помнила. И свое первое впечатление, и первую песню на лавочке, и ту искру, что проскочила, когда впервые открыто посмотрела ему в глаза. И его последующее поведение «а-ля-псих», свою собранную в кулак смелость и первую совместную ночь.
А еще долгие диалоги с собой и Мариной впоследствии, когда шквал эмоций немного утих и растерянность отступила, вернув способность хотя бы в какой-то степени здраво мыслить.
— Я ведь был не совсем честным с тобой…
— Точнее, решил просто ничего не рассказывать, — я смягчила свои слова тихим голосом и тем, что нежно провела рукой по его волосам.
— Не умею я потому что рассказывать, — буркнул он, но руку убрать от волос не позволил, прижав ее к голове, — про себя во всяком случае.
— И решил ты остаться таинственным незнакомцем, вошедшим в мою жизнь, — я постаралась, чтобы фраза прозвучала нарочито патетично и оттого не воспринялась всерьез.
Он все же обиделся и выпустил мою руку. Но голову не убрал и продолжил молча лежать, обдумывая дальнейшие слова.
Да уж. Марина тогда долго орала на меня, уже после того нашего с ней диалога у подъезда. Ей не нравилась недосказанность нашей истории, не нравилось его периодически грубое отношение и что он при этом живет у меня и «делает мне мозг». Однако моя странная душа почему-то приняла Дениса таким, втянула его в себя, закрыла, как хищный цветок — добычу, и не хотела отпускать. Меня расстраивала неприязнь подруги, огорчала ее резкость, и именно из-за этого я начала впервые абстрагироваться от ее слов и эмоций. До этого ближе человека у меня не было, и моя внезапная отстраненность ее сильно обидела, она сочла ее в какой-то мере предательством.
Как же хорошо, что мы помирились в мой день рождения. Потерять ее совсем я не ни в коем случае не хотела, даже если бы ценой этого стало абсолютное спокойствие в отношениях с Денисом.
— Ну во-первых, незнакомцем я не был. Все же мы полгода переписывались, а это хоть что-то да значит.
Я послушно согласилась:
- Не буду с тобой спорить.
- Вот и не спорь.
Он вздохнул.
— Я знаю… Ты ведь поняла, что тогда я… немного приукрасил ситуацию. В смысле, в тот самый вечер.
Я понимающе кивнула.
О да… Влюбленность влюбленностью, но даже в таком состоянии я старалась изучающе присматриваться к его поведению, пыталась, как могла, его анализировать, включая интуицию на максимум. И мой вывод был такой: никаких голосов он не слышал, а одолевали его периодически, скорее, прицепившиеся дурные воспоминания, которые могут облеплять как мошкара и заставлять чуть не физически от них отмахиваться, — уж я-то знаю такие моменты. Вот только что это были за воспоминания… Это так и осталось для меня тайной.
— Сам не знаю, почему я так себя повел, ведь это могло тебя совсем отпугнуть от меня, заставить выгнать в ночь и заблокировать все контакты. Но мое пьяное внутреннее я тогда почему-то пошло ва-банк. Это был интуитивный ход, сделанный прежде, чем я осознал его. Тебе ведь знакомы такие ситуации, когда ты словно разделяешься на две части. Причем это не чистое сумасшедшее раздвоение, а, скорее, две параллельные линии мышления с чуть отличающимся восприятием и принципом принятия решений…