— Не помню точно, сколько я так провел времени, — неделю или больше. Но потом как-то я вернулся домой. Зачем, не знаю. Был все так же невменяем, и какие мысли меня заставили принять такое решение — не знаю. Устал просто, наверное. Что уж там в подробностях было, тоже не помню, но мать напугал я здорово…
… В общем, отправили меня в клинику. В психиатрическую. Я ведь был еще несовершеннолетним, да и в таком состоянии. Устроил я тогда как раз подходящую для санитаров истерику, скрутили они меня не сразу.
И вот знаешь, большая часть тех событий вспоминается как-то смазанно. Больше помню сами эмоции, чем действия. Но вот одно почему-то помнится ясно. В какой-то момент отчим сказал: «Ну вот, Дениска, ты и допрыгался». А потом добавил: «А я ведь этого не хотел».
И ведь сказал он это беззлобно, даже, наоборот, уставшим таким голосом. А я запомнил почему-то. И санитары это слышали. Потом, когда им приходилось меня пару раз усмирять, они бросали что-то вроде: «Ну тихо-тихо, Дениска» и вкалывали свою успокоительную дрянь. И звучало это «Дениска» как-то мерзко для меня.
Пролечили меня… Кстати, сам голосов я никогда не слышал, это я тогда спонтанно сказал тебе… Ну, когда был совсем в невменяемом состоянии, тогда я, возможно, что-нибудь видел или слышал, — это было бы неудивительно, только не помню такого. А вот в клинике была парочка экземпляров с глюками, запомнились мне они… Так запомнились, что когда я через несколько месяцев вышел, вел себя тихо. Весь этот кошмар так подействовал на меня, что я готов был смириться с чем угодно, лишь бы больше не сталкиваться с ним.
Смиряться, кстати, ни с чем особенно не пришлось. Я больше не вел себя провокационно и не пил, хотя, если честно, хотелось. А вот наркотики просто возненавидел. Понял, что это дрянь абсолютная. Поэтому и не вернулся к прежнему, безумному образу жизни. Отвращение к той обстановке, ситуациям, в которые я попадал в невменяемом состоянии, воспоминание об отходняках и, главное, угроза нового попадания в клинику держали меня прочно. По ночам снились кошмары, а утром я радовался осознанию, что это все позади.
С отчимом стычек больше не было. Я, со своей стороны, вел себя, как мог, нормально. Он же, со своей, просто как можно реже со мной контактировал. Не пытался больше воспитывать, мозги вправлять, упрекать в чем-то — просто держался на расстоянии. Мать… Мать держалась осторожно, как будто с опаской. На учебу я не вернулся, но нашел подработку. А вечерами сидел в комнате, ожидая наступления следующего дня. Негатив научился выплескивать в написанные строки. Писал что угодно, прозу или стихи, пока не глаза не начинали слипаться.
Он рассмеялся.
— Вот иногда подкалываю тебя насчет твоих песен или песен, написанных тобой на заказ. А сам… Если бы ты видела те корявые, убогие строки, которыми поначалу я исписывал тетради… Я бы сгорел со стыда, а ты имела бы право подкалывать меня до конца жизни.
Я улыбнулась и поцеловала его в висок.
— Ну а если бы ты видел мои, самые первые...
Он вернул поцелуй, тоже слегка улыбнувшись, и продолжил.
— Дотянул я так до восемнадцати и свалил. Не втихаря, а, так сказать, официально. Накопил немножко к тому времени, чисто на еду, чтобы на хлеб и «Роллтоны» хватило на пару месяцев. Нашел работу на стройке, с переездом и проживанием. Дома дал ясно понять, что ухожу осознанно, спокойно и не для того, чтобы снова окунуться в безумную вакханалию, а чтобы работать и жить самостоятельно. Держать меня особо не стали, к счастью, ушел я без проблем.
… Ну а дальше так и жил. Работал там, где мог, жил поначалу в общаге, потом совместно с парой приятелей по работе, снимали совместно хату. Ну и дальше, все в таком же духе, так и провел несколько лет. Писал редко, но иногда все же писал. Так, как мог, — в заметках на телефоне перед сном, на диктофон в выходной день. На «Ютубе» смотрел в свободное время обучающие ролики про записывающие программы и про игру на гитаре. Но все это, конечно, плохо усваивалось без практики. А обстановка была какой-то не очень располагающей для того, чтобы приобретать гитару, микрофон, ноутбук и заниматься музыкой.
Не поверишь, увидел цель и начал усердно копить. На всем экономил. Для начала купил в комиссионном магазине дешевый, но вполне новый и работающий ноутбук. Потом на «Авито» купил микрофон, присмотрел себе гитару. Немного притормозил, подкопил еще и переехал на съемную квартиру. Не один, договорился снимать вместе с одним парнем с работы, который тоже в общаге жил. У нас интересы были схожие, поэтому мы и решили, что наконец сможем спокойно заниматься в свободное время тем, чем хотим. То есть я мог учиться записывать музыку, играть на гитаре — в общем, стремиться к чему-то. Так поначалу и было…