Следовательно, при правильном подходе — без приторности, без неприкрытого восхищения и однозначного позиционирования себя (то есть Олега Волкова) в качества поклонника — можно было использовать старые как мир приемы: цветы, вкусняшки, сюрпризы и т. д. Сюрпризы… В данном непростом случае я могла сделать ставку именно на них.
Например, я между шутками посвящала ей простые короткие стихи. Не такие, конечно, где «розы вянут от мороза, но любовь разгонит кровь», а с некоторыми претензиями на оригинальность. На длинные оды для нее у нас обеих все равно не хватило бы терпения, а короткие стихотворные комплименты время от времени вполне заходили.
Один раз с помощью бесплатного онлайн-сервиса сделала портрет-шарж в стиле карандашного рисунка на основе одной из фотографий с ее страницы. В конце концов, старомодные романтики должны посвящать своим музам не только стихи, но и портреты. Затея сначала вызвала у меня некоторое сомнение, но результат вышел неплохой. Селфи-фотография была удачной, и онлайн-сервис не выдал комически-безобразного рисунка с гротескными чертами, разве что подчеркнул и увеличил глаза (что вышло хорошо), немного укрупнил нос (не беда, нам же нужна ложка сарказма и юмора в бочке романтики) и придал дополнительный объем прическе. Правда, результат был обрамлен всякими ненужными элементами: был помещен на лист бумаги, лежащий на столе, над которым зависли руки предполаганмого художника с карандашом. Пришлось скачивать и обрезать прямо в Paint. Но мне повезло — ей рисунок показался забавным и вроде бы поднял настроение.
Я старалась вести переписку между делом, чтобы не злоупотреблять отговорками про работу и большую часть вечера посвящать Денису. В пятницу мы смотрели вместе фильм, большуя часть которого полулежали в обнимку. Даже ели попкорн, как будто находились в кинозале, только не из бумажных стаканов, а из огромной фарфоровой чашки, лежащей рядом на диване.
В субботу он снова собрался провести вечер в той компании. И снова пригласил меня, но в этот раз я отказалась. У меня даже была уважительная причина — начало месячных, поэтому мы договорились, что вместе пойдем в следующий раз. Я действительно была не готова пока идти туда повторно, к тому же критические дни совершенно не способствуют внутреннему комфорту и коммуникабельности.
Беда была в том, что они не способствуют внутреннему комфорту и спокойствию даже дома. Грустные мысли лезли в голову, там же рисовались то унылые, то яростные картины а-ля «Ива… Мария Грозная убивает своего парня (и заодно его пассию)», «Последний день Помпе… наших отношений», «Аленуш… Мария сидит в одиночестве на берегу», «Унылый черный квадра… треугольник».
Даже флиртовать с Ксенией от лица ее якобы поклонника, лелея в душе план мести, абсолютно не хотелось — был риск все испортить в таком состоянии.
Поставив рядом бокал с зеленым чаем — ничего алкогольного я, как правило, во время месячных не пила — я пыталась отвлечься на чтение случайно найденного романа, но мысли совсем не концентрировались на строках. Музыка из собственного плейлиста казалась надоевшей и раздражала, из чужих — в течение 15 минут ни одна песня не пришлась по душе, а дальше мне искать не захотелось. Включив фильм из собственного списка «Что нужно посмотреть», я уже через 10 мин совсем потеряла нить сюжета и решила отложить просмотр, чтобы не портить первое впечатление о киноистории.
Пальцы как-то сами собой скользнули по тачпаду ноутбука и снова открыли вкладку со страницей Ксении. Там уже появилось что-то новенькое.
Несколько долгих секунд я смотрела на фотографию, где она сидела на диванчике между Денисом и рыжим, обнимая обоих. На ней была белая кофточка с длинными обтягивающими кружевными рукавами, при этом открывающая изящные худенькие плечи и ключицы, соблазнительно подчеркивающая грудь. Верхняя половина волос была убрана назад, открывая аккуратный, подчеркнутый контурингом овал лица, нижняя половина рассыпалась водопадом по спине и частично по плечам. Глаза были накрашены ярко, а ресницы, казалось, могли унести ее в небо одним взмахом. Понятно, что нарастила, но легче от этого осознания не становилось. Уголки накрашенных ягодным блеском губ она приподняла, как обычно делала на фотографиях, хотя в реальности я в основном наблюдала, как она смеялась во весь рот.