Я говорила еще долго, извлекая из памяти различные подробности, и была очень благодарна Денису, что он все это время меня слушал, не теряя интереса, не выражая скуки или любых негативных эмоций в мой адрес, практически не перебивая. Я выговаривалась, и, как ни странно, мне становилось легче.
Наконец я дошла до самого трудного момента.
— Конечно, мы не могли быть всегда только вдвоём в полном смысле этого слова. У Марины был определенный круг общения, да и личная жизнь у нее не стояла на месте. Она была похожа на те цветы, которые прорастают сквозь камни: не потеряла способность быть собой — яркой, живой, привлекающей к себе внимание других людей. К ней тянулись, ей радовались. При этом она не забывала про меня и все время пыталась меня тоже, так сказать, «социализировать» — звала с собой, зачастую отвергая мои протесты, знакомила с людьми. Мне больше по душе были вечера с ней вдвоем, порой я отчаянно ревновала ее, но все же не могла противиться и в основном слушалась ее, хотя до сих пор думаю, что меня просто терпели в компании, как неизбежное приложение к Марине. С ее подачи я даже и сама впервые вступила в отношения: познакомилась с одним парнем, гуляя в компании Марининых друзей и знакомых.
Тут я поняла, что затронула не очень подходящую тему, и искоса взглянула на Дениса. Тот действительно выглядел угрюмо, но, к счастью, молчал. Я же поспешила добавить:
— Это не было прямо-таки первой любовью, и уже через полгода полностью закончилось. Да и так долго нас удерживало только то, что я заинтересовалась его игрой на гитаре и захотела научиться, а ему, видимо, нравилось выступать в роли этакого умного учителя, снисходительного к неумелой глупышке. Но успел он объяснить только азы, пока наши отношения не развалились совсем, а дальше я уже училась сама.
У Марины же было много поклонников, были несколько недолгих отношений. Но однажды она влюбилась. И с этого момента все пошло под откос.
Ее избранник был привлекателен, имел машину, неплохую работу, водил ее в кафе, дарил цветы и все такое. Это было неудивительно — у Марины были разные поклонники, и он не один среди них был привлекательным и обеспеченным одновременно. Но вот чем-то зацепил ее именно он. А мне же он вот совсем не нравился.
Я будто снова испытала старые негативные эмоции, отчего, наверное, в голосе зазвучала, помимо горечи, злость. Заметив это, Денис немного напрягся.
—
Вот сейчас говорю, и понимаю, что мои слова звучат жутко эгоистично. Но поверь, дело было вовсе не в эгоизме. Ну, не буду врать, я ревновала Марину, конечно же, ревновала. И мне не хватало ее, ведь она намного меньше проводила со мной времени. Но это было еще и потому, что она поняла, что мне он не нравится, и теплых взаимоотношений между мной и ним наладить не получается. Тогда она перестала заставлять меня проводить время с ними, уговаривать приходить в гости, отправляться на совместные прогулки, если в компании был он.
Он вызывал во мне какую-то безотчетную неприязнь, которую трудно было веско аргументировать. Дело было в каких-то моментах вроде презрительного взгляда на других, в том числе и на меня, — но именно тогда, когда Марина этого не видела. Да и если она что-то такое видела, то просто не замечала, видя его сквозь розовые очки. Он с ней был действительно мил. Но в общении с другими мог быть холодным, неприятным, а иногда даже, например по отношению к животным, брезгливым. Но видела это в основном я, потому что в основном на него изучающе смотрела, пусть даже изначально с некоторым предубеждением, но я старалась его подавить, честно! У других просто не было повода так его рассматривать, так оценивать его поведение, а Марине демонстрировалась всегда лучшая его версия.
Я же изучала его страницу в интернете, его многочисленных подруг в социальных сетях. И многое мне не нравилось, но стоило попытаться заговорить об этом, как Марина сворачивала разговор, настойчиво переводя тему, а иногда и откровенно сердилась. Да и у меня не было нужных слов. Ну что это: «Он вот так неприятно посмотрел, он сделал такой жест, он заговорил презрительным тоном, с плохо скрытой насмешкой» или «Ты не видела, но он посмотрел слишком оценивающим взглядом вслед той девушке, а в другой раз еще и той...» Разве это аргументы для влюбленной Марины, которая в своих эмоциях горит ярким пламенем? Конечно, нет. Это только охлаждало наши с ней отношения. И я умолкла.
Тем временем он пригласил ее в совместный отпуск в Турцию, где неожиданно сделал ей предложение. Точнее, неожиданно это было для меня, так как встречались они только год — как раз годовщину отмечать и ездили. Марина цвела и сияла. А я… Я ничего ей не сказала в этот раз плохого, только, скрепя сердце, поздравила, даже стараясь, чтобы это выглядело искренне.