Эта ночь не стала исключением. Я ворочалась с бока на бок стараясь прогнать прошлое, но оно улыбалась жуткой улыбкой и ложилась рядом на кровать. Мне чудилось, что оно даже разговаривает со мной.
Прошлое в красках описывало день, который прошел десять лет назад. Мелкие подробности оно тоже не опускало. Оно нашептывало мне на ухо подробности, что бы я, не забывала, что бы я помнила каждую деталь. Я и не забывала никогда. За все эти десять лет ни прошло и дня, что бы я не помнила.
Часы на прикроватной тумбочке показывали полшестого утра. Бросив затею со сном, я отправилась в душ. Прошлое следовало рядом. Сегодня оно – тень, которая будет следовать за мной попятам. Оно ходило за мной безмолвной тенью, продолжая рассказывать то, что произошло много лет назад.
Холодный душ приводил запутавшие мысли в порядок, и я даже почувствовал себя лучше. Высушив волосы и наложив тональный крем на лицо, я пыталась спрятать темные круги. Надев черное платье, я отправилась на кухню за добавкой свежего горячего кофе.
Звоночек за окном оповещал, что прибыла свежая почта, и я налив себе большую кружку кофе отправилась ее получать. Пару писем прежней хозяйке и свежая газета не удосужились моего внимания, и я отправила их тут же в мусорный бак.
Нужно будет зайти в цветочный магазин, а потом уже следовать дальше по намеченному маршруту. Допиваю кофе и собираю волосы в пучок. Погода за окном пасмурная, кажется вот-вот пойдет дождь. Все как десять лет назад.
Одеваю балетки и взяв на всякий случай зонтик-трость выхожу из дома. Сегодня я должна быть сильной. Хотя бы один день за все десять лет. Пока я вызываю такси и добираюсь до нужного места, прошлое следует рядом.
Опускаю пять красных роз перед каменной плитой и снова перевожу взгляд на фотографию.
На ней Эмбер Уэсли такая, какой я ее помнила. Темные волосы всегда чуть вились на кончиках. Зеленые глаза обрамленными густыми черными ресницами. Пухленькие губы и миловидные черты лица. Невысокий рост и ладная фигурка. Эмбер была настоящей красавицей. На фотографии она улыбается. Я помнила ее улыбку. Она была способной очаровать ею в первую же секунду знакомства. Ямочки на щеках и легкая россыпь веснушек. Она была очаровательной, но в старшей школе Эмбер улыбалась мало.
-Прости. – шепчу я и ветер подхватывает мои слова.
Я повторяю эти слова как молитву каждый год на ее могиле. В надежде, что она услышит меня и простит, я готова повторять их снова и снова. Вернуть бы то время назад я бы обязательно поступила бы по-другому. Я бы все исправила, и тогда быть может она осталась бы жива.
За спиной слышатся шаги, и я оборачиваюсь. Кайл и Менди останавливаются рядом со мной. У каждого в руках по три розы.
Каждый год я приезжала на ее могилу в день ее смерти, но я всегда старалась сделать это как можно раньше, что бы ни с кем не встретится. Этот год стал исключением. Видеть их здесь кажется таким неправильным. Будто одно только их присутствие оскверняет могилу Эмбер.
Менди молча ложет цветы рядом с моими.
-Значит все эти года, ты тоже бывала на ее могиле? – голос Менди непривычно тих. – Твои цветы всегда были первыми.
-Я удивлена увидеть вас здесь. – мой голос пропитан желчью и горечью.
-Не ты одна помнишь ее. – мне чудится будто я слышу в ее словах раскаянье и боль.
-Ты не смеешь о ней даже говорить! – по моим щекам стекают слезы.
Кайл все это время стоит молча. Он будто нас не замечает. Мне отчаянно хочется его встряхнуть, и крикнуть, что бы он убирался от сюда и забрал с собой Менди. Хочется напомнить ему обо всех его поступках, напомнить о том, как он с ней поступил.
-А ты смеешь? – наманикюренные пальцы Менди впиваются в мою руку, но я не чувствую боли. – Ты тоже была там. Ты тоже виновата в том, что произошло! – выкрикивает блондинка.
-Думаешь, я этого не знаю? Думаешь, я не виню себя каждый божий день за то, что не смогла ей помочь! – я дёргаю руку, что бы вырваться из хватки блондинки, но она держит крепко.
-Прекратите! – Кайл словно пробуждается ото сна. В его серых глазах блестит огонь злости. – Нашли место, где выяснять, кто из вас больше упивается своей виной. Уже ничего не вернуть. Просто нужно забыть и продолжать молчать, как мы делали это десять лет подряд.