— Что-то происходит, да? — спросил он.
Вира кивнула.
Дирек вышел, не отвечая.
Алиса гладила рыжего кота, свернувшегося клубочком у нее на коленях.
— И как он сюда пробрался? — офицер обозрел грязное существо, расположившееся на юбках дочери.
— Наверно, ему скучно было, — посетовала Алиса. Кот встал, потянулся и, спрыгнув с ее коленей, направился в сторону двери.
— Он очень умный!
— Не сомневаюсь, — Янус сел напротив дочери с весьма тревожным выражением на лице. Алисия грустно вздохнула.
— Да живите, — постаралась она сказать как можно непринужденнее. — Все равно когда-нибудь это случилось бы.
На самом деле ребенка больше всего пугало не стремление отца завести семью, а то, что женщина, которую он прочил ей в мачехи, не вызывала у нее внутреннего отторжения. Естественное детское желание обрести любящих родителей боролось устойчивым страхом оказаться опять лишней, ненужной. Но девочка вряд ли отдавала себе в этом отчет.
— Лиса…разговор будет о другом. Мы уезжаем. На сборы день-два, больше времени нет. Иначе…
Дирек мрачно замолк. Алисия с ужасом переспросила:
— Иначе?..
— Иначе от нас останется тоже, что от поросенка, который валяется во дворе.
Девочка вздрогнула. Янус сел рядом и крепко обнял ребенка.
— Мы успеем, — с показной уверенностью заявил он.
Алиса поверила. Она всегда верила отцу.
В коридоре тикали большие настенные часы: тик-так, тик-так.
Предательски неумолимо.
Время стало врагом, подгоняло, заставляло нервничать. День прошел в лихорадке сборов и разговорах о поездке.
Слово "вернуться" не прозвучало ни разу.
Вира, совсем сонная, топала умываться на кухню, когда столкнулась с Диреком в коридоре. Ее тут же, растрепанную и неумытую, утащили в кабинет.
— Алиса сказала, что не против.
— Чего? Кого?
— Наших отношений! — Янус прямо светился весь. Он усадил девушку на софу, придерживая ее за талию. — Вот!
Ведьма послушно взяла коробочку и открыла. Простенькое серебряное колечко в виде змейки смотрело на нее глазами-бусинками.
— Ну?
От Веры требовали реакции, и она кивнула:
— Ага. Спасибо.
Драгоценности не вызывали в ней трепет или радость и раньше, а теперь и вовсе стали безразличны.
Янус смотрел на ее сонное, озадаченное лицо и улыбался. А потом наклонился и поцеловал.
— Ты согласна? — спросил он пару минут спустя, отстранившись. Девушка перевела дыхание.
— Мне надо очень хорошо подумать.
Дирек нахмурился.
— Разве нам не все ясно?
— Мне — не ясно! — Серли попробовала отцепить его руку от своей талии.
— Вера, ты, кажется, меня не поняла. Я не прошу быть моей любовницей, я прошу стать моей женой.
Ведьма замерла. А потом хмуро спросила:
— Ты хочешь сделать супругой девушку, у которой гроша ломанного за спиной нет?
Мужчина вздохнул и погладил ее по голове, словно неразумного ребенка.
— Так и у меня не много. К тому же, знаешь, наследнице Александра Серли я, если честно, делать предложение не рискнул бы. И не думаю, что она могла бы согласиться на подобный мезальянс.
— Могла бы, — ведьма вдруг взяла его за руку. — Если бы хорошо тебя узнала.
Он решил считать это согласием.
Они столкнулись на кухне в ночь перед запланированным выездом. Алиса уже полчаса как крошила на стол заготовленный на утро пирог, когда вошла Вира с пустым графином.
— Не спишь? — спросила ведьма. Девочка нехотя кивнула. Серли налила воды в графин, в стакан, и села рядом с ребенком.
Они помолчали минут пять, потом Алисия вдруг спросила:
— Умирать больно?
Вера сглотнула образовавшийся в горле ком.
— Да, — просипела она. — Но не всегда. От пули можно умереть быстро. Испугаться не успеешь.
Она привирала. Но ей вдруг захотелось сказать что-то хорошее, ободряющее… Получилось не очень.
— Это хорошо, — серьезно кивнула Алиса, не отрывая глаз от огонька свечи.
Вера посмотрела на скукожившуюся рядом фигурку и сняла с шеи кожаный шнурок с хрустальной каплей.
— Держи. Я сейчас его заговорю, и он защитит тебя хотя бы от мелких бед.
Глаза ребенка зажглись. В переносном смысле. А вот у ведьмы они засияли по-настоящему. В протянутую маленькую ладошку лег шнурок, потом ее накрыла девичья рука и окутал туман. Вера пошептала что-то и туман рассеялся, а ее глаза поменяли цвет с зеленого на обычный.
— Ну, вот, от маленьких напастей ты защищена, — сообщила почти весело ведьма. Алиса посмотрела ей прямо в глаза и серьезно (но уже не так хмуро) спросила:
— А от больших?
— А с большими разберется твой папа.
Эта фраза магически подействовала на обеих собеседниц, и они немного приободрились.
— А что это за магия? — поинтересовался ребенок.
— Что-то вроде материнского благословения, — немного стушевавшись, ответила Вера. — Мне мама такой делала. Правда, не сама, а заказывала у знахарки.
Алиса на эту реплику пренебрежительно фыркнула, но руку из ладони ведьмы не вытащила.
За окном светлело.
— Лексий, ты уверен?
Парень поспешно выпрямился в седле с героическим видом.
— Я с вами! Ну куда вы один с двумя женщинами? А я какой-никакой, а помощник! Кстати, а мы куда едем?
— В Дикие земли.
Секретарь чуть ли не упал с лошади.
— Куда?
— На север, в Дикие земли, — почти по слогам повторила расположившаяся за его спиной Алиса. — Глухой?
Парень испуганно покосился в северную сторону.
— А что мы там будем делать?
Вера, сидевшая с офицером на одной лошади и обнимавшая его за талию, совершенно серьезно ответила:
— Жить.
— Ушли! — энергичный поджарый старик бросил бумаги на стол перед молодым мужчиной. — Напетляли, как зайцы, и ушли за горы! Я же на них людей полдюжины выделил!
— А не надо было посылать ищеек на совершенно бесполезное дело. Чем хоть они вам не угодили? Денег у них нет, связей нет, они же мухи безобидней!
— Есть подозрение, что ведьма имеет отношение к Серли…
Мужчина, сидевший за столом, налил вина в два бокала.
— Успокойтесь, Творца ради! Да будь это даже дочь Александра, что она может?
— Младшего ребенка короля между прочим она прокляла! — старик обвиняюще ткнул пальцем в исчерканные каллиграфическим почерком листы.
— Сами виноваты. Решили устроить представление, обвинив девчонку в колдовстве, а сами даже не узнали, что она действительно ведьма. Это лично ваш просчет, и только. А предсмертные проклятья в той или иной мере всегда срабатывают. Даже у самых слабых.
Спокойный тон собеседника взбесил пожилого мужчину.
— Это ты виноват! Ты зачем ему письма писал? Думаешь, я не знаю о твоей авантюре?
— Ой, боюсь! Ну да, писал. А чем еще мне заняться? У вас здесь не тайная канцелярия, а скукотища какая-то…
— Скучно, говоришь? Я тебе устрою веселье! Сам поедешь узнавать, куда они делись!
— Я и так скажу. В городке Бут некая Вера сочеталась узами брака с мужчиной по имени Янус. Через Цейтанский лес три недели назад они перешли границу с Лакорией. А пятнадцать суток спустя четверо: мужчина, молодой парень, начинающая входить в половозрелый возраст девочка и беременная женщина ушли по Волчьему тракту за Снежные горы. То есть в Дикие земли.
Старик походил по комнате, что-то обдумывая.
— И что нам дальше делать?
Мужчина допил вино.
— Работать, дорогой мой, работать. Они уже не вернутся, поверь мне.
— С чего ты взял?
— Они решились уйти за горы. Значит, байки о страшных чудовищах в тех краях их пугают меньше, чем твоя инстанция. Впрочем, они оба слишком хорошо знают, что ты делаешь с людьми на благо Отечества, так что не могу их осудить.
— Но зачем так далеко? Что они делать там будут?
— Жить.