— Что я должна ответить? — желудок голодно заурчал, но есть, пока не получу разъяснений, совершенно не хотелось.
— Сначала позволь объяснить некоторые особенности наших рас. Дело в том, что люди и ведьмаки, как часть человечества, абсолютно свободны в выборе спутников жизни в отличие от всех остальных. Безусловно, мы так же, как и вы, способны вступать во временные связи, но лишь до обретения истинной пары. После этого всё, — вздохнул старший эльф.
— Я примерно в курсе об истинности. У нас целый сегмент в культуре посвящён сказкам и легендам на эту тему, — невежливо перебила я.
Однако, свекор будто и не заметил моей неучтивости и, мягко улыбнувшись, продолжил дальше:
— Это не миф, а реальность нашего бытия, порой достаточно жестокая. Твой первый муж поэтому и готов рвать и метать, что ты покинула брачное ложе после первой же ночи, отвергнув его. Я, ведь, прав?
— Не совсем, — занервничала я под хмурым взглядом Шиира.
Щёки обдало краской стыда: «Они же не серьёзно ждут подробностей?»
Мне послышалось или вправду, сидящий от меня справа судорожно сглотнул, а находящийся слева скрипнул зубами?
— Я проснулся утром один! — глухо признался инквизарий и опустил голову, пряча ото всех присутствующих опалившиеся ярким румянцем скулы.
«Он стесняется этого что ли? Да ну! Не может быть! Я что задела мужское эго?» — чуть не спросила вслух.
— Альфития, расскажи-ка как было на самом деле? — прищурилась подружка, откидываясь спиной на спинку стула и складывая под грудью руки.
— Сафи?! — удивилась я, от кого кого, а от неё такой подставы не ожидала: откровенничать при трёх едва знакомых мужиках! — Ты сейчас серьёзно?
— Серьёзнее некуда, — твёрдо заявила названная сестра, и бровью не поведя на мой возмущённый возглас. — Ты даже представить себе не можешь насколько! Помнишь, я говорила тебе об открытости наших отношений и о зависимости от нашего согласия?
— Да, но, — растерялась я.
— Нам не интересны подробности ваших постельных утех, — отрезала Сафирена. — Объясни этим двоим почему ты сбежала утром, хотя мечтала никогда больше не выбираться из его постели, — кивнула на стража, тут же удивлённо посмотревшего сначала на неё, потом на меня. — Ты же всю дорогу не могла успокоиться, как потеряшка. А про твою тоску, фонившую на всю округу, вообще, молчу. Говори, — приказала она. — Сейчас не время стесняться.
— Ну. Это, — замялась я. — Мне казалось, что я… Ох… Что я, что мы… Что ты…
— Ты должна это сказать сейчас, Альфития. И да, при нас, при свидетелях. И мы тебе не чужие, — подбодрила названная сестра. — Ты представляешь, как медленно раздирала его на кусочки боль вдали от тебя? А он ещё, наверняка, считал себя виноватым, что оказался недостойным своей жены.
— Жены? Сафирена, о чём ты? Мы же просто переспали! Точнее, это я заставила инквизария переспать со мной! Меня никто не принуждал. Но получается, это я принудила его. О, кошмар! Никогда даже помыслить не могла, что стану насильницей. Как мне стыдно, — последние слова я уже буквально прошептала, пряча пылающее лицо в ладонях.
Я морально приготовилась к насмешкам или жёсткой отповеди. Однако, четверо иномирных существ молчали.
Это молчание било по нервам сильнее позорных слов, заставляя съёжиться, чтобы стать незаметнее.
По спине скользнули две ладони, широкая и изящно-узкая в попытке успокоить, а вторые мужские руки опять добрались до коленок, но на этот раз пожимали в жесте молчаливой поддержки. Я украдкой глянула сначала на одного, потом на другого сквозь пальцы. Однако, вместо ожидаемого презрения увидела нежные взгляды и тёплые улыбки.
— Ну, допустим, переспать ты его бы и могла заставить, — усмехнулась моя истязательница. — Хотя я не знаю свободного инквизария отказавшегося бы от ночи с ведьмой. Вот уж кого точно не нужно на поводочке тащить. Их только оборотни и переплюнут в стремлении забраться в наши постели. А вот родовой знак поставил он точно добровольно. Здесь никакие уговоры или приказы не подействовали бы: знак ставят только предназначенной паре.
— Какой знак? — вытаращила я глаза, забыв, что собиралась смущаться от неловкости и дальше.
— Татушку, которую ты всё время чесать пытаешься, — рассмеялась подруга. — Да, зятьки, — прищурилась на них. — Трудно вам с землянкой придётся. С ними и их-то мужчины справляются через раз. Мой вам совет: подтяните матчасть на эту тему.
— Что подтянуть? — не понял Шиир, а Каийринтираси молча уставился на меня.
— Научную базу по существу вопроса, — не стала облегчать им жизнь из вредности, ибо «предупреждать надо», а не регистрацию брака втихаря от невесты проводить.
— Альфития, — позвал старший эльф. — Могу я надеяться, что ты ответишь и моему сыну согласием?
— А у меня есть выбор? — горько усмехнулась я: история повторяется — меня выдали замуж за моей спиной. Снова перед глазами замаячило довольное лицо отца, сумевшего избавиться от опозорившей семью, надменный взгляд Самира, жёстко до синяков стиснувшего мой локоть и его многообещающее: «Что ж, оценим, чему тебя научил твой трахаль!»
— Есть, — уверенно заявила Сафирена, заставив троих мужчин испуганно замереть. — Ведьмы свободный народ! Ты вольна отказаться от обоих.
— Правда? — забрезживший луч надежды почему-то не обрадовал, а отдавал горечью в душе.
— Правда. А их страдания станут им заслуженным наказанием за самоуправство, — безжалостно подытожила подруга, сверкнув глазами.
— Я так не смогу, — тихо сказала я, безбожно костеря про себя свою совесть.
«Альфия, Альфия! Ну какое тебе должно быть дело до мужиков и их заморочек? Что-то ни отец, ни Олег с Самиром не особо стеснялись распоряжаться тобой. Им было глубоко наплевать на твои чувства! Что же я сейчас сама себя в сеть толкаю? Оооо! Да, именно поэтому и не могу я топтаться на чужих чувствах, зная как это больно! Моё убитое самолюбие и не позволяет мучить других. Эх, чую, пожалею я ещё. Хлестанёт меня бумеранг добра. Но и по другому не смогу. Сгрызу сама себя».
— Тогда принимай обоих, — кивнула рыжая ведьма. — И не дрейфь, если что, можешь их прогнать в любое время, а род встанет на твою сторону. Меня услышали? — грозно посмотрела в сторону моих мужей и, дождавшись согласных кивков, добавила уже мне. — Тогда скажи, что принимаешь первого и второго мужа, и давайте уже есть — я голодная.
Я глубоко вздохнула и выдохнула, как перед прыжком в омут, стараясь ни с кем не встречаться взглядами.
— Шиир, я принимаю тебя. Кай, я принимаю тебя, — сказала, уставившись на свою тарелку, нещадно заливаясь румянцем стыда
— Альфи, я стану хорошим мужем, обещаю, — сгрёб в свои объятия инквизарий.
— Али, не позволю тебе плакать, — отобрал меня себе эльф.
«Угу, верю. Особенно, чувствуя вашу ревность друг к другу», — вздохнула я и почувствовала, как золото браслета расплавилось и безболезненно впиталось в кожу проявляясь витееватым орнаментом, а татушка змеи наконец-то перестала чесаться.
— Вот и отлично, — потёрла ладошки Сафи. — Давайте есть. А ты, кстати, — подмигнула мне. — Кушай получше, чтоб силы были. Тебя сейчас консумация ждёт. Чего так смотришь? А ты думала всё так просто будет? Нет, детка, это игры по-взрослому! — заливисто расхохоталась эта ехидна. — Поздравляю, молодожёны! Живите, как говорится, в единении и делайте друг друга счастливыми, — подняла свой бокал.
— Прошу извинить за вторжение, — в комнату вошёл матёрый оборотень, судя по габаритам кто-то близкий к гризли, не меньше.
Рыжеволоска резко замолчала, расстерянно опустила чарку обратно на стол и смущённо покраснела. Визитёр шумно втянул воздух ноздрями и буквально вперился пожирающим взглядом в мою подружку, перестав замечать всех остальных. В сгустившемся ещё больше воздухе заметно заискрило. И это не метафора! Вокруг Сафи появилось еле заметное мерцание.