Она спокойно повторила все, что ей довелось пережить в тот понедельник.
— В тот вечер я встречался с Венги Вейн, Робин, — признался я. — Но получилась осечка. Мои мысли были заняты только тобой. Около девяти вечера я привез ее домой, а в десять мы поссорились или, если говорить правду, она меня просто выгнала из-за того, что я ей признался, что люблю тебя. Я спорить не стал и ушел из ее дома. Надо сказать, что я и до этого немного выпил, а тут решил, что мне совершенно необходимо напиться как следует, чтобы полностью отключиться. А совсем недалеко живет Гарри Уэстон, всего в двух кварталах от Венги, вот я и направился к нему, чтобы он составил мне компанию. Гарри привел меня в бар неподалеку от своего дома, где я начал пить не останавливаясь. Вдруг мне пришла в голову одна мысль, которая показалась мне «грандиозной», возможно, потому что я уже был сильно под градусом.
Я посмотрел на Робин. Ведь все это я сейчас рассказывал для нее. «Идиот, — подумал я, — мне надо было все это рассказать раньше, до того как мы сюда приехали. Но лучше поздно, чем никогда».
— Я уже говорил тебе об этом сегодня вечером: тогда речь шла о моем выборе, а не о том, о чем я вспомнил несколько часов спустя, когда ко мне вернулась память, — о главной причине нашего развода. Ты хотела иметь детей, своих детей, а не приемных, а я считал, что у меня наследственная предрасположенность к безумию, и не мог согласиться с тобой. Поэтому…
— Откуда у вас вдруг такие мысли, Род? — прервал меня Хендерсон.
— Мне сказал Арчи… — и я точно передал то, что мой брат сообщил мне и когда.
— Он же прекрасно знал, что это заведомая ложь, Род. Я тоже знал причину смерти вашей матери. И мы с Арчи подробно обсуждали это лет пять или шесть назад. Он все отлично знал!
Я постарался отогнать на время мысли о нас с Арчи.
— Зачем же ему надо было лгать, если он знал всю правду?
— Вы имеете склонность судить людей по себе, Род, мерить все своей меркой, — ответил Хендерсон, слегка улыбаясь. — Я не знаю точно, какие именно причины побудили Арчи повесить всю эту лапшу вам на уши, но мне совсем нетрудно догадаться. Ему очень хотелось разрушить ваш брак с Робин… и он этого добился.
— Но почему? Зачем ему это? Арчи не влюблен в Робин…
— Арчи влюблен в деньги. Если у кого-то из вас двоих действительно не все дома, так это, конечно, у него. Думаю, из-за денег он способен на все… кроме, возможно, убийства. Я рассказал о болезни бабушки Таттл приблизительно года полтора назад, когда узнал, что ей не суждено быть долгожительницей на этом свете и в скором времени вы с Арчи унаследуете ее имущество поровну. Если бы у вас была жена и в особенности дети, он никогда не смог бы получить больше половины. Но если бы вы были одиноки и бездетны, тогда он становился и вашим наследником тоже. Умри вы раньше, чем он, — я даже могу допустить, что он мог бы помочь вам умереть первым, — Арчи получил бы все, а не только причитающуюся ему половину. Весьма возможно, тогда он предполагал, как это часто случается, что состояние бабушки Таттл значительно больше, чем оказалось на самом деле.
Он сцепил пальцы рук и внимательно посмотрел на меня.
— Род, поверьте мне, Арчи способен был сказать все, что угодно, и в том числе любую ложь, лишь бы разрушить ваш брак, если это сулило ему возможность, пусть весьма отдаленную, заполучить побольше денег.
— Я не верю, — сказал я твердо.
Но я поневоле верил, и тон моего голоса выдал меня с головой, так как Хендерсон ничего больше говорить не стал. Да, теперь, зная, что представляет собой мой сводный брат, я припомнил множество мелочей, которые замечал за ним, а не только то, что он успел мне наговорить за последние десять-двенадцать дней.
Однако об этом я решил поразмышлять позже. А сюда я приехал, чтобы поговорить о ночи, когда произошло преступление, а Арчи ведь находился той ночью в Чикаго.
— Робин, когда я тем поздним вечером сидел в баре, мне пришла в голову мысль, показавшаяся мне тогда, скорее всего из-за дикого количества выпитого, хорошим решением нашей проблемы. Я вспомнил кое-что, возможно склонившее бы тебя отказаться от развода. Ты хотела детей, своих детей, а я был по-прежнему убежден, что не могу себе этого позволить. Тогда я вспомнил о статье, которую прочитал в каком-то журнале, где сообщалось о новейших достижениях в медицинской науке. Там говорилось, что уже получены положительные результаты в опытах над животными — это искусственное оплодотворение. Таким образом, ты можешь иметь своих собственных детей, не прибегая к моей помощи или какого-либо другого мужчины… Я допускаю, что это была поистине безумная идея. Но в том состоянии, в котором я находился в тот момент, она показалась мне просто замечательной, грандиозной, так сказать, идеальным решением нашей проблемы. Я решил немедленно ехать к тебе и рассказать всю правду, объяснить, почему я не могу иметь своих детей, а потом, под завязку, сообщить о грандиозной научной мысли, чтобы таким образом разрешить, обойти главное препятствие в наших отношениях. Так как моя машина стояла на ремонте, я решил поехать в дом бабушки, чтобы одолжить машину у Арчи. Но я понял, что вести машину в таком состоянии нельзя, поэтому решил, что сначала надо проветриться, и потому прошел пешком довольно длинный путь до того места, где меня встретил Уолтер. Потом я поймал такси, но вышел из него, немного не доехав до дома бабушки, так как хотел еще немного пройтись и окончательно прочистить мозги.