Никто не явился, перенасыщенное ебанатом натрия зелье должно было уже выветриться. В воздухе оно распадалось и становилось неопасным, зато навсегда оставалось в организме того, кто его вдохнул.
Если, конечно, гнусный внутренний голос не забыл еще что-нибудь важное.
Идти и узнавать точно было страшно.
Люциус поцеловал спящую жену в висок, велел домовикам заботиться о ней как можно лучше, и вышел на порог. В лицо ударил резкий, сырой, пахнущий рекой ветер. Шелестело последними, не облетевшими еще листьями дерево, где-то громко чавкали садовые гномы, добравшиеся до луковиц волшебных тюльпанов.
Неужели он сегодня умрет? Если зелье не сработало… Пусть Люциус и хороший маг, победить взбешенного величайшего волшебника ему не по силам.
- “Магически нам с ним не пободаться”, - с отвратительным в данном случае оптимизмом согласился голос, - “но, как я уже говорил, хорошая черепно-мозговая надежнее Авады. Там в доме кочерга есть, каминная, чугунная, не хрень какая-нибудь. С размаху да между глаз…”
Люциус вздохнул, собираясь высказать гаду все, что успело накипеть, и все, что еще нет - на будущее, потом скрипнул зубами и пошел за кочергой.
Члены Ордена Феникса успели заметить странное поведение Пожирателей Смерти, противоречащее всему, что о них было известно. Где это видано, чтобы Августус Руквуд, презирающий неволшебников, оделся в джинсы и полосатый тельник, да еще и пробежал в таком виде по всему Косому Переулку, горланя лозунги Г.А.В.Н.Э. и называя авроров свиньями в мундирах? А Беллатриса Лестрейндж, оставившая несмываемую надпись на стене “Дырявого Котла”? Надпись гласила: “ухожу из Пожирателей, пошло все в жопу! Я всю жизнь положила на служение этому лысому козлу, а он мне так и не дал!”
Поэтому Аластор Грюм уже три часа сидел в засаде возле места, где предположительно находился скрытый от чужих глаз Малфой-мэнор. По последним сведениям база Пожирателей находилась именно там. Пожиратели периодически появлялись в поле зрения, но увы, передвигались группами, следовательно, взять языка было затруднительно.
Беззаботно топающий по тропинке хозяин особняка показался подарком судьбы.
Увы, заклинание Остолбенения разбилось о кочергу, которую Малфой зачем-то нес на плече, пришлось забыть о планах “поймать по-тихому” и вступить в бой.
Люциус был наслышан о Грюме и понимал, что старый аврор в лучшем случае собирается применить легилименцию а после почистить жертве память, в худшем, арестовать и потащить к Дамблдору. Допускать этого было нельзя, и, отбиваясь от града заклятий, Пожиратель лихорадочно соображал, как избежать неприятностей.
Легилименция воздействует на сознание человека, только человека, из животного ты ничего не вытащишь, будь хоть трижды мастером. Из призрака тоже. А внутренний гад если и не призрак, то уж точно не живое существо.
- “Сейчас я упаду, а ты отвлечешь Грюма”, - мысленно распорядился Люциус, - “как только он проникнет в нашу голову - ори как можно громче, только не вслух, а прямо в его сознание. Ты сможешь, заклинание легилименции послужит связующим фактором между нашими разумами… Откуда я знаю, что орать, ори что угодно, лишь бы погромче! Кто хвастался, что может “гнать хуйню парсеками?!”
- “Понял, есть гнать хуйню парсеками!”
Падение оказалось болезненным, спасибо торчащему из травы камню. Ох, копчик…
Аластор молча нацелил палочку в лицо поверженного врага. Мир, дрогнул, поплыл - Малфой сопротивлялся, но заклинание уже действовало. Перед глазами замелькали образы из чужого разума. Все, теперь никуда не денется…
- “А кто такой Филипп Киркоров?!” - внезапно гаркнули в голове Грюма, да так, что в ушах задымились серные пробки, - “а-а-а, лучше поздно, чем никогда! А-а-а, жуй “Орбит”, пей, бей, еби гусей! А-а-а, авроров долой, вперед, за яой!”
Грюм смог не выронить палочку, хотя ему очень хотелось ее бросить и зажать руками уши - понял, что звук идет не из окружающего мира, а из головы Малфоя. Но дикое верещание прямо в мозжечок прервало состояние сосредоточенности, следовательно, и контакт двух сознаний, чем Люциус незамедлительно воспользовался - откатился в сторону и подобрал что-то с земли.
Последним, что увидел аврор перед тем, как потерять сознание - была стремительно несущаяся к его лицу кочерга.
========== Часть 4 ==========
Обычно в гостиной мэнора было тихо, однако сейчас там ярко горели свечи, играла музыка и звенели бокалы, а на столе вилял бедрами Снейп, тщетно пытающийся исполнить танец живота. На темно-зеленом диване, рядом с Волдемортом в костюме японской школьницы, сидел Добби, причем вид у обоих был до невозможности счастливый.
- За молодоженов! - выкрикнул Долохов, салютуя бокалом.
- За молодоженов, - подхватила мисс Кэрроу, - о, а вот и Люциус!
Малфой выронил кочергу. Ему очень хотелось задать вопрос: “что тут происходит? “, но цензурные слова как-то подзабылись, нецензурные охотно формулировались в три этажа, но произносить их казалось рискованным. В таком-то обществе…
- Мой дорогой супруг, - Волдеморт нежно взглянул на пьяно улыбающегося Добби, - добр и не держит на тебя зла, а значит, не держу и я. Политика нашей организации потерпела некоторые изменения, но об этом мы поговорим позже. Не стоит портить праздник разговорами о делах. Хочешь что-нибудь сказать по этому поводу?
- Панки, жопа, Рождество! - неожиданно для себя самого выдал Люциус, переобщавшийся со своим внутренним голосом.
- Хороший тост, - сказал Темный Лорд, жестом велев Долохову налить хозяину дома вина. - Я знал, что ты поймешь и останешься моим другом и преданным последователем.
- “Скажи: “ясен хрен!” - влез голос.
- Ясен хрен!
Темный Лорд аж прослезился от умиления. Люциус залпом выпил бокал и налил еще.
- За молодоженов! - решительно сказал мистер Малфой, вызвав в гостиной одобрительный гул. Собравшиеся признали в хозяине дома своего, не зная, что в данный момент он паникует и мысленно, но яростно переругивается с внутренним голосом.
- “Что ты натворил?!”
- “Не переводи стрелки - не я, а мы”, - беззаботно отозвался голос, - “И вообще, че ты развонялся как пригоревшая каша, если бы не зелье, нас бы уже на колбасу пустили”.
Это было правдой, но все же… Столько лет службы и выскальзывания из крайне неприятных ситуаций - пару раз Люциус с трудом избежал Азкабана, долгий путь к возведению чистокровных во главу общества, и что теперь? Теперь Темный Лорд обнимается с домовиком, которого раньше за разумное существо-то не считал!
Но он, Люциус Малфой, жив. Это ценнее.
Как жаль, что спасение далось такой ужасающей ценой. Все пропало, воистину, все! Проклятый внутренний голос! Неужели он, знающий то, что сокрыто от живых, не мог найти другой способ?!
- “Высокие духи смогли бы, но им нет дела до жизней отдельных людей. А я - не Высокий, я - просто долбоеб. Да, я долбоеб и горжусь этим!”
В этом Люциус не сомневался.
Покинув празднующее общество, мистер Малфой заперся в своих покоях и принялся методично напиваться. Пусть у этой внутренней сволочи потом голова болит, Малфою-то что, для него все одно уже все потеряно. Единственная цель, прекрасная мечта… И не сметь бурчать, что общество чистокровных все равно обречено по причине малочисленности и множества родственных браков, что тебе за дело, ты всего лишь тень! Ну почему ты не мог свалиться на голову Дамблдора, Гарри Поттера, какого-нибудь маггла, кого угодно, лишь бы не Люциуса!