-- А чего бояться, покажи нашему богатырю, пущай поглядит.
Федор взял березовую чурку и отнес ее на противоположный конец поляны, установил на пенек. Потом вынес из дома ружье и принялся засыпать через дуло черный порошок, поясняя при этом:
-- Это штука зовется пищалью. Понял? В нее я порох засыпаю по мерке. Много нельзя, а то разорвет. Теперь пулю внутрь вгоняю.-- И он тонким железным стержнем затолкал обернутую в промасленную кожу свинцовую круглую пулю.-- Теперь порох сыплю на полку для затравки. Вот.-- Федор выбил кресалом огонь, раздул трут, а от него поджег длинный тонкий фитиль и поднес его к полке. Глухо бухнул выстрел, и чурка упала с пенька.
-- Видал? -- с торжеством спросил Федор.-- Попал! -- Он бросился к чурке и, подняв ее с земли, показал Едигиру. -- Вот она пуля.
Едигир подошел ближе и увидел застрявший в дереве сероватый кусочек металла.
-- Долго, однако, -- проговорил он пренебрежительно,-- давай снова.
-- Зачем? -- удивился Федор.-- Я же показал тебе как бьет. Зачем порох переводить?
-- Давай! -- упрямо повторил Едигир и взял свой лук.
Федор пожал плечами и поставил чурку на то же место, где она стояла до выстрела. Потом взял пищаль и начал засыпать порох по новой. Едигир же выхватил ид колчана стрелу и послал ее точно в то отверстие, куда вошла пуля. Затем следующую... Еще одну... И еще... Еще...
Федор только головой крутил, поглядывая как ровно одна к другой втыкались стрелы в березовый чурбак. Наконец он закончил заряжать и изготовился к выстрелу.
-- Зачем мертвому стрелять? -- пренебрежительно спросил Едигир.-Мертвый! -- выразительно ткнул рукой в его сторону.
-- Мертвый, мертвый, -- проворчал тот, -- а я заранее его заряжу и только ты начнешь лук вытаскивать -- бах! -- и готово! Понял?
Но Едигир, не слушая его, с усмешкой направился к Тимофею, который наблюдал за ними со стороны.
-- Мертвый! -- показал еще раз Едигир в сторону Федора. -- Мое оружие лучше. Так? Зачем вам эти железные палки, когда они только и могут бух-бух, а больше ничего. Тьфу!
-- Сам ты мертвый, обиделся Тимофей, -- не смей так говорить, а то и впрямь сглазишь. Все под Богом ходим. А коль ты такой умный, то чего к нам явился?
Неожиданно заворчали собаки, лежащие у ног Тимофея, вытянув морды в сторону леса.
Потом соскочили с места и кинулись в заросли. Едигир внимательно прислушался и настороженно поднял правую руку вверх:
-- Кони... Много коней. Ваши могут оттуда приехать?
-- Не, -- мотнул Тимофей головой, -- с той стороны вряд ли. Да и не ездят они по несколько человек враз. Двое, разве что. Тут скорей кто-то из твоих сородичей будет. А вот с добром или со злом -- кто знает.
-- Заходите в дом и заряжайте свои ружья,-- тоном, не терпящим возражений, приказал Едигир,-- сейчас проверим на что они способны.
-- Вот ведь, накаркал! Как есть накаркал! -- Запричитал Тимофей.-Федька, айда в дом. Никак басурманы пожаловали. Надо бы наших как-то предупредить,-- уже ни к кому не обращаясь, пробормотал старик, поспешно ковыляя к дому.
Федор уже бежал вслед за отцом, неся на плече пищаль с горящим фитилем.
-- А ты как? -- спросил он на ходу у Едигира.-- К ним что ли пойдешь или с нами останешься?
-- Я сам по себе, -- ответил Едигир, торопливо выдергивая стрелы из березового чурбака, -- там видно будет.
-- Да... как волка не корми, а он... -- Обронил Федор заходя в дом и плотно прикрывая дверь.
Едигир, закончив собирать свои стрелы, поправил кинжал на боку и спокойненько уселся на землю посреди поляны, положив рядом колчан и лук. В это время из леса выскочили собаки, злобно лая, и юркнули под дом, продолжая рычать оттуда. На поляну вылетели один за другим трое всадников в боевых доспехах с копьями в руках. Они осадили коней и стали осматриваться, настороженно поглядывая на дом. Едигира, спокойно лежавшего на траве недалеко от дома, они не заметили.
-- Эй, кто там есть, выходи, -- крикнул один. Тимофей высунул голову в дверь и крикнул:
-- Чего надо? Говори так, а выходить не стану! В маленькое оконце, напоминавшее больше бойницу для стрельбы, просунулось пищальное дуло, направленное на всадников. Те заметили это и громко загалдели, загораживая себя щитами.
-- Мы тебе плохого не сделаем, чего боишься. Моя с тобой говорить хочет, выйди к нам.
-- Чего хочешь узнать? Спрашивай! -- прокричал старик в полуоткрытую дверь.
-- Зачем боишься? Ты нам не нужен. Скажи, сколько людей в городке есть.
-- Ишь чего захотел! Скажи ему! Сколь есть -- все там.
-- Какой вредный, однако будешь, а? Придется тебя достать силой, коль сам не выходишь. Тащите его сюда,-- приказал всадник, видимо, старший из них.
Но тут сзади раздался спокойный голос Едигира:
-- Может, уважаемый, мне ответит, зачем ему нужно в городок?
Всадники крутанулись на месте, направив копья на него. Старший спросил с удивлением:
-- Кто спрашивает меня об этом?
-- Я их гость...
-- Ах, так?! Взять его! -- крикнул старший своим нукерам.
Те, казалось, только и ждали этого момента. Один из них быстро отцепил от седла волосяной аркан и занес руку для броска. Но стрела Едигира выбила его из седла, аркан упал на землю и лошадь, оставшись без седока, отскочила в сторону. Второй воин не стал медлить и, низко пригнувшись, закрылся круглым щитом, выставив перед собой копье, поскакал на Едигира.
В несколько прыжков Едигир достиг лошади убитого им воина, запрыгнул в седло, поднял ее на дыбы и следующая стрела впилась в нападающего.
Из троих, выехавших к дому, в седле остался один, судя по богатой одежде, юз-баша или кто-то из ханских мурз. Увидев, что его люди валяются на земле, он громко крикнул в сторону леса:
-- Нукеры, ко мне! -- и, выхватив из ножен саблю, помчался на Едигира, который не имел ни щита, ни сабли для боя. Ловко уклонившись от первого удара, припав к седлу, он погнал коня вдоль кромки леса. Юз-баша кинулся за ним.
Едигир увидел, как на поляну один за одним выезжают другие всадники. Тогда он решил, скакать по тропе в сторону городка, в надежде увести отряд за собой подальше от дома. Но тут громко ухнул выстрел и лошадь юз-баши упала на землю, придавив собой ногу всадника. Тот закричал, пытаясь высвободить ногу, оглядываясь в сторону своих нукеров. Но они были далеко от него.
Едигир, воспользовавшись моментом, развернул коня, подъехал к упавшему воину и выдернул его из-под бившегося в предсмертных судорогах животного, сорвал с юз-баши кушак и ловко скрутил ему руки сзади. Затем снял с седла аркан и набросил на шею. Оглушенный падением, он даже не пробовал сопротивляться, а широко раскрытыми глазами уставился на Едигира, тяжело дыша.
-- Надо бы тебя прикончить, да может, пригодишься еще, -- проговорил Едигир, заскакивая в седло и натягивая аркан на шее пленного.
Меж тем со стороны дома раздалось еще несколько выстрелов и конники, столпившиеся на опушке, с криками кинулись врассыпную, не предпринимая особых попыток ворваться в дом. Несколько человек погнали коней за Едигиром, видимо, надеясь освободить юз-башу. Но из дома опять грянули один за другим два выстрела, и еще две лошади покатились по земле.
-- Однако хорошо стреляют, -- удовлетворенно отметил Едигир, -- из лука так и не вышло бы.
Он подтащил хрипящего пленника к себе и спросил:
-- Сколько с тобой людей? Отвечай, а то... -- и провел краем ладони по горлу.
-- Полсотни,-- выдавил с трудом тот,-- отпусти меня и я уведу их.
-- Сейчас... Отпущу... Жди.-- И потащил упирающегося пленного за собой к дому.
Федор выскочил навстречу, помог втащить в избу упирающегося юз-башу, толкнув его в дальний угол.
-- Ну, ты даешь! -- восхищенно поглядел Федор на Едигира. -- Точно батыр-богатырь! Я и не видел еще такого...
-- Ладно, -- отмахнулся Едигир, -- как дальше будем?