— Ладно, — тяжело дыша, Князь, наконец, сдался. — Придется к этому пернатому властелину пространства на поклон идти. Но ты не переживай, при мне он тебя не тронет.
— Зато я его трону, — пообещал Псих изнутри. — Я его так трону, что он у меня сам в эту кастрюлю залезет, чтобы спрятаться от моего гнева.
— Короче, я выдергиваю рог, — предупредил рогатый демон.
— Стоп! — заорал изнутри Псих, которому в голову пришла идея. — Не выдергивай! Ты это… К стоматологическим процедурам нормально относишься?
— В смысле? — не понял Князь.
— Бормашины не боишься?
— Да вроде нет. А что это такое?
— Отлично! — резюмировал Псих, оставив вопрос друга без ответа. После этого заключенный обезьян извлек свой железный посох, уменьшил его до нужного размера и, используя свой любимый девайс как сверло, высверлил в бычьем роге небольшое дупло.
Князь немного помычал, но в целом операцию перенес сравнительно спокойно, хотя и несколько удивленно. Лишь в самом конце не удержался и сказал:
— Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
— Не псы, ты не первое столетие меня знаешь, — отозвался Псих, докручивая последние обороты.
— Поэтому и дергаюсь, братан, поэтому и дергаюсь.
— Все, не дергайся, я закончил!
А Псих превратился в муравья и залез в дупло.
— Выдергивай! — крикнул он.
Оказавшись на свободе, обезьян сразу же принял свой обычный размер.
— Какие интересные новости… — и Князь, и Лоча смотрели на Психа широко открытыми глазами.
— А ты полон сюрпризов, мой старый друг, — продолжил быкоголовый демон, покачивая головой. — Всю жизнь я считал «Минимизацию» байкой, которую травят друг другу подвыпившие завсегдатаи трактиров. За все те несколько столетий, что я прожил на Земле и в Верхних Планах, я слышал о «Минимизации», наверное, несколько тысяч раз, но не видел ни одного достоверного свидетельства ее существования. Вернее, не видел до сегодняшнего дня. Ее нет ни у кого из известных мне сильных мира сего, а я их знаю немало.
— Либо они ее просто не афишируют, — вклинился в монолог Псих, — как не свечу ее я. Те, кто видел, как я ее использую, либо относятся к категории близких мне людей, либо…
— Либо? — эхом откликнулась Лоча.
— Либо никому уже не могут ничего рассказать. Совсем никому. — Псих улыбнулся, но улыбка получилась жутковатой.
— Понятно, — кивнул Князь. — И много у тебя таких… социально близких?
— Было десять. С вами образовалась дюжина, — вновь улыбнулся обезьян. — И я надеюсь, что вашими усилиями эта цифра не возрастет. Скромность, мои друзья. Скромность, умеренность и не болтливость — вот лучший залог дружбы.
И тут же, не дав семейной паре и слова сказать, тут же продолжил тему.
— Кстати, о старых знакомых. Князь, я не прошу помощи, но буду благодарен, если ты меня сориентируешь в обстановке. Разумеется, информацию раскрываешь только в тех пределах, которые ты сам сочтешь достаточными. Лады?
И он цепко посмотрел в глаза Князь. Бык выдержал этот взгляд и молча кивнул.
— Отлично! Тогда скажи мне вот что, старый друг. Гриф наверняка захватил моих спутников, как ты видел, я сам успел в последнюю секунду, сбежав уже, по сути, плененным. Ты, в отличие от меня, знаешь его нынешнего, а не прошлого. Скажи мне честно, Князь, на твой личный взгляд, какие у меня шансы решить дело миром?
— Честно? Минимальные.
Князь очень жестко посмотрел на Психа. Обезьян улыбнулся в ответ.
— То есть Гриф, судя по всему, мало поменялся. Я правильно понимаю, что по-прежнему его главный приоритет — он сам, а на всех остальных ему плевать?
Бык пожал плечами.
— Ну, не все так плохо. Если бы дело касалось только тебя — скорее всего, никаких вопросов бы не было. Ты бы ушел сам, целым и на своих ногах. Он мужик не жадный, возможно, тебе еще и пирушку закатил бы на дорожку. Такую, бюджетную пирушку. С твоими друганами, свиньей и рыбкой, тоже не было бы особых проблем. Не поручусь, правда, что он не попытался бы за твоей спиной сманить их к себе в банду. Но эти двое не производят впечатления умственно отсталых, поэтому без особых на то причин под Грифа бы не пошли. Он пока статусом не вышел, чтобы у него на посылках бегали хаи такого уровня. Так что все было бы прозаически — он предложил, они отказались, и все разошлись, как в море корабли — немного недовольные друг другом, но без особой злобы… Но вот этот ваш монах…
— А что монах? — поднял брови Псих.
— Слушай, у меня большая просьба, — поморщился Князь. — Пожалуйста, не включай дурака при общении со мной. Я воспринимаю это как пренебрежение и меня это обижает. Ты все прекрасно понимаешь, и я знаю, что ты все прекрасно понимаешь. Поэтому выключи, пожалуйста, дурака. Твой монах — это джек-пот, который мечтает сорвать каждый встречный. Если его сожрать, это даст счастливчику-обжоре невероятный буст в развитии. Извини, но Гриф хочет жить. Он знает, что искать его не перестанут и рано или поздно найдут. Единственный вариант выжить — это встретить гостей во всеоружии, изрядно усилившись. Поэтому твоего монаха Гриф сожрет. Без вариантов, и никакая старая дружба этого не отменит.
Глава сто вторая
Надеждинка, Верхние Планы
(где речь идет о реальности жизни и о жизненности реалий, а Псих вербует союзников)
дер. Надеждинка
Муромцевский сектор
Омской локации.
56°24′ с. ш. 75°39′ в. д.
— И ты бы сожрал? — поинтересовался Псих, пристально глядя в глаза быку.
— Сейчас, наверное, уже нет… — пожал плечами Князь. — Но исключительно потому, что он в твоей команде, а я сейчас тебе должен столько, что это перевешивает даже бонусы от буста. Но будь я чуть меньше тебе обязан — монах прожил бы ровно те три дня, которые ему необходимы для очищения перед употреблением.
— Понятно, — улыбнулся Псих. — Ну, спасибо и на этом. Сколько я понимаю, если я хочу вытащить своих друзей живыми, мне надо наглухо валить Грифа. Сколько я его помню — это весьма нетривиальная задача.
— Более чем, — подтвердил быкоголовый. — Я бы даже сказал — невыполнимая. За те столетия, что вы не виделись, ты сильно сдал, Хан, а вот он, напротив — изрядно прибавил.
— Не кажи «гоп», крупнорогатый, не кажи «гоп»… — рассеяно сказал обезьян, явно о чем-то задумавшись. — Выиграть у тебя тоже казалось невыполнимой задачей, однако по итогу ты мне обязан жизнью, а не я у тебя в долгу, прости уж за напоминание. Но в целом ты прав, будем исходить из того, что я слабее. А это значит что?
В ответ бык только фыркнул, но Псих, не обращая на него внимания, сам ответил на свой вопрос.
— Это значит, что необходимо уравнять силы. Позвать с собой, например, кого-нибудь достаточно прокаченного для этой драки. Да, Князь?
И маленький обезьян весело подмигнул старому приятелю.
— Вот ты, например, не хочешь составить мне компанию и заглянуть в гости к нашему старому другу Птичке? Чем мы в конце концов, хуже героев мультфильма? Винни Пух ходил в гости со свининой, а я с говядиной схожу. «Куда идем мы с…». Не хочешь?
Он посмотрел на демона, и этот взгляд сильно диссонировал с его шутовским тоном. Смотрел Псих цепко и жестко.
Князь не спешил с ответом, и в воздухе повисла пауза.
Тяжелая пауза.
— Нет.
Слово, произнесенное быком, было тяжелым и увесистым. Как булыжник.
— А если я напомню о долге? — Псих по-прежнему жестко смотрел в глаза другу и ощутимо давил взглядом. Но Князь уже принял решение.
— Все равно — нет, — рогатый демон, набычившись, помотал своей бычьей головой. — Я тебе должен, Хан, и ты можешь в любую минуту забрать мою жизнь, но я не пойду убивать близких мне людей. Даже ради другого близкого мне человека.