– Я знаю об этом. Я вышла замуж тоже не по большой любви. Мне нравился Антон, но не более того. Как теперь он сможет доказать, что Виктор Николаевич мёртв? После всего, что сделал, он не может «оставить его в живых». А как быть самому Каменскому? Как объяснить своё длительное отсутствие?
– Фантазия у Антона богатая. Он может привезти урну с чужим прахом или его имитацией по липовым документам, а потом их потерять. Может отправить двойника из Германии в Москву, а потом заявить о пропаже, которую никогда не найдут. Я не знаю, что он придумает. Прошло почти два года с момента пропажи, он должен начать свою «деятельность». Твой визит очень вовремя. Как только я узнал от детектива, что ты разыскиваешь Виктора, я решил рискнуть, напустил таинственности. Но признаюсь честно, не ожидал такой решимости с твоей стороны.
– Как Антон мог пойти на такое?
– Витя оставил его в компании после развода с дочерью, но не как перспективного работника, а как хорошего исполнителя. Позже парень почувствовал власть и деньги, когда Витя попал в больницу. Лечить бывшего тестя затратно, проще списать его со счетов.
– Почему не прекратить мучения больного раньше? Чего он ждал полгода? – не понимала Ксения.
– Боюсь, он и сам теперь не сможет объяснить сделанного. Но я думаю, он всё сделал для того, чтобы оформить опеку, и не выглядеть недостойным опекуном наследника. Попрошу Людмилу забрать Максима к нам, а сами продолжим разговор, но уже с Виктором.
Стрельников вышел, оставив Ксению одну, но уже через пару минут на пороге кухни появился хозяин квартиры, пристально рассматривая гостью.
– Спасибо за Максимку. Тебе сколько лет, Ксения? – спросил он, и она отметила для себя, что говорит Каменский чуть медленно, словно взвешивает каждое слово.
– В июне исполнится двадцать два года. Как вы чувствуете себя?
– Живой! Хожу с тростью, речь восстановилась, но говорю ещё «неуверенно», мозг работает быстрее языка. Здесь живу три недели. В больнице провёл больше месяца, полгода валялся в доме инвалидов, откуда меня Юра и выкрал. Теперь ты об этом знаешь. Потом долго восстанавливался, достаточно долго. Самое страшное, когда ты всё слышишь, понимаешь, а ничего сделать не можешь.
Ты зачем замуж за Антона пошла? Нашла богатого спонсора?
– Так получилось. Мы познакомились в сентябре две тысячи шестого. Я училась в университете и работала в кофейне бариста. У меня не было опыта в общении с мужчинами, а он мне нравился и казался, если не принцем, то где-то рядом. Антон не любил меня, как и я его, но как-то быстро нашла общий язык, подружилась с Максимом, и не могла оставить его одного. Приняла предложение Антона, ещё не догадываясь о конечной цели. У нас была настоящая свадьба с гостями и свадебное путешествие. Мы были летом в Ялте, а зимой в горах. В эти дни я была с Максимом одного возраста. Меня дважды выводили в свет, для чего обучили урокам вождения. Да, жили мы дружно, но недолго, около года. Антон безупречно играл роль отца и мужа. Макс пошёл в школу, у меня – четвёртый курс. Не было времени замечать перемены в нём. Меня устраивало даже то, что он теряет ко мне интерес, – грустно улыбнулась она. – Если думаете, что я терпела всё из-за больших денег – ошибаетесь. Мне выплачивали зарплату бариста, которую я потеряла, переехав к ним, а выйдя замуж, стала получать «пенсию за маму», которую мне раньше выплачивало государство. Да, он дарил мне небольшие подарки, но чаще забывал. Получив диплом, я вышла на работу в вашу компанию и могла рассчитывать теперь только на зарплату. О том, как жили? Питались хорошо, внешне выглядели прилично, не перерабатывались, Утром я отводила Максима в сад или школу, ехала на работу на маршрутке, а Антон выходил через десять минут после нас и ехал в офис на машине. Я вам не жалуюсь, но такова была его помощь и в остальном. Для Антона работа – это видимость, прикрытие. У него и мысли нет развивать компанию или хотя бы держать её на плаву. Вы знаете, что всего за год, компания лишилась на тридцать процентов партнёров и на пятьдесят сотрудников? Появились сомнительные компаньоны, и, как у Гоголя, «мёртвые души». Мне есть с чем сравнивать. Я проходила у вас практику после третьего курса, через год пришла на работу. Антон знает, к чему это приведёт, но чувствует полную безнаказанность.
– Ты говорила с ним об этом? – спросил Каменский, слушая с интересом рассказ Ксении.