Господин мэр после успешного выступления попытался пригласить семейство Ротрок на праздничный ужин. Но на отказ не обиделся, согласившись, что без разоблачения инкогнито это просто не возможно. Усадить за один стол циркачей и цвет местного общества? Сограждане не поймут и осудят, да и вечернего представления никто не отменял. Планы, ох эти планы... Что, вы собирались вечером дать обычное представление? А не хотите иметь делегацию от городской общины с требованием, да, да, именно требованием, повторить представление. Именно сказку и со всеми подробностями, включая падающие с потолка шары. Правда, встречное предложение: купить, надуть и подвесить эти шары лично делегатам - последний пункт из программы исключило. Но появился другой, как можно больше мыльных пузырей. Ах, у вас нет мыльного раствора, так наш многоуважаемый аптекарь предоставит хоть бочку. Что, нужно две? На всякий случай, про запас, а вдруг еще кто-то захочет? О, уважаемые, вы таки деловые люди!
Вечером зал был полон, да и публика, была другая. Если дети хохмы с цыганками не оценили, то взрослые весь юмор ситуации просекли сразу и в полном объеме. Особенно, когда черная Таня, увлекшись, начала двигаться вращая попой, при этом гремя бубном и выдавая энергичное "Ай-не-не". Публика замерла, когда на сцену вышел Кианг. Установил барабан, и под его мерный рокот, выплыла малышка Ю. Зрелище было весьма эффектным: тоненькая гибкая фигурка, в руках которой мелькал веер, на фоне полуобнаженной мускулистой фигуры. В общем, представление было принято на ура. Ходоки недоумевали, в чем причина такой реакции публики. Ведь ничего особого труппа не показывала. Все тоже представление, но связанное канвой сказки. Федор Артемьевич осуждающе покачал головой, обозвал всех оптом ничего не понимающими "иродами" и ушел, усмехаясь в усы.
На следующий день, сразу после завтрака, пожаловали дамы Смит. Мойра, сияя как начищенный доллар, сообщила, что мистер Росс Смит сделал ей предложение, и уже состоялась их помолвка. Тетушка Мэри раздувалась от гордости, как будто лично она была устроителем судьбы племянницы. Марья уже почти профессионально разворачивала штуки ткани, но слишком долго заниматься столь приятным делом ей не дали. На четвертом или пятом рулоне, когда из мешковины появился небесно-голубой легкий шелк, Мойра выдохнула и прижала руки к щекам.
- Нравится? - завхоз вопросительно приподняла бровь.
- Ну, это, да... Но она жеж дорогая, - залепетала девушка залилась краской и зашептала. –Это ж, это ж ливонский шелк!
- Да? - Марья присмотрелась к ткани. - Точно лионский?
- Он перламутровый! - тетушка Смит тоже заохала. - Точно!
Марья развернула ткань и прикинула к девушке. Ткань ей была необыкновенно к лицу, подкрашивала серые глаза голубизной.
- Все удавятся! - всплеснула руками тетушка и экспрессивно добавила: - Да чтоб мне мужа в постели не видать!
Невеста зажмурилась и заалела во все щеки. Завхоз с трудом подавила хихиканье. Тетушка сначала закрыла рот рукой, а потом озорно подмигнула Марье. Отметились посетительницы и у Зары. Вышли они от гадалки довольные донельзя и, попрощавшись, покинули двор цирка.
- Ну что, подруга, - Зара улыбалась, показывая свои крепкие прокуренные зубы. - Свахой поработать не желаешь?
- А причем тут сваха? Свахами у нас подвизаются кот, медведь и кузнец. Причем только в комплекте. У меня скорей свадебный салон, - рассмеялась Марья. - Напишем вывеску: "Ткани на свадебные платья! Дешево! Иногда даром..." Кого поймаем, того оденем, которая убежала, та ду... э-э-э. Ну, кто ей доктор?
- О, тогда точно отбою от клиенток не будет, - подхватила смех цыганка.
- Эх, узнать бы, как там наши девочки поживают, - завхоз вздохнула. - Ну почему у вас тут нормальной связи еще нет?!
Зара отвернулась, ей так хотелось рассказать Марье то, что узнала от Седого. Но ведь запретил же гад! И цыганка как наяву услышала ехидный смешок и слова: "А вот что узнала от меня, рассказывать не надо!" А если не от него?!