В палатке Марья посмотрела на черного полисмена, покачала неодобрительно головой и прищурилась. Робин набычился.
- Ну, вот зачем оно тебе? Не понимаю, - Марья обошла стол и встала так чтобы закрыть собой ногу пациента.
Но не тут-то было! Робин поднялся с места, и с высоты его роста все было прекрасно видно.
Женщина взялась за угол желтого «листа», лежавшего на ране, и он, опять став белым, легко снялся. Следов крови на нем видно не было. Марья унесла это нечто за занавеску, вернулась уже в светло-зелёных перчатках почти до локтя, облегающих руки как вторая кожа. Ее голова и лицо были полностью закрыты белым, оставляя открытыми только глаза. Щедро залила рану прозрачной жидкостью, та вспенилась густой белой шапкой и стала оседать, став чем-то пористым с розовыми и бурыми пятнами. Марья осторожно подхватила край этого, не пойми чего, корнцангом, (Робин видел такой инструмент раньше и помнил его название). То, что сначала было жидкостью, потом пеной, а сейчас стало тряпочкой, снялось с раны, оставив ее абсолютно чистой! Ни следа крови и даже мелких осколков, и что главное, никакого кровотечения, даже минимального, хотя жгут с ноги еще не снимали...
- Это как?! – невольно вырвалось у Робина.
Но отвечать ему не стали, женщина только хмыкнула, дернув плечом, и стала протирать кожу ноги чем-то радикально коричневым. И бывшему полисмену оставалось слушать непонятный диалог между вернувшимся доком и Марьей. Ло быстро пошел за занавеску и уже оттуда спросил:
-Проба?
- Положительная, - и спросила уже сама. - Общий или местный?
-Общий, - док вернулся экипированный, как и Марья, - а то придет в себя и начнет дергаться с перепугу.
- А зафиксировать его нечем…- почему-то хихикнула Марья.
- Вот не нужно мне тут о хорошо зафиксированных пациентах, - тоже фыркнул Ло. – Ну-с, начали…
Операция прошла успешно и заняла не так и много времени. Ушло оно, в основном, на извлечение осколков и сшивание крупных сосудов, счастье, что бедренная артерия не была задета. Часть раздробленной кости удалили и заменили биоимплантом, именно на совместимость с ним и была сделана проба. Через полгода никакой рентген не сможет обнаружить не только место перелома, но и вообще его наличие. А врастет имплант в кости за неделю, и можно будет, не сильно нагружая ногу, ходить, опираясь на костыли. Можно бы и на палку, но для здесь это будет уж чересчур, так что для конспирации придется Майки помаяться с «гипсом». С рваной раной тоже повозились - закрыли регенерационным пластырем, ногу полностью залили пластиком, зафиксировав все три сустава, а поверх наложили камуфляж из бинтов. Только оставили "окно" напротив раны, чисто для ревизии. Естественно, если бы перелом случился у кого-то из команды, то Ло использовал бы несколько другую методику. Поставил бы портативный модуль регенерации, вкатил блокаду из обезболивающего, и через пять часов болезный уже тихо ходил бы по двору. Тихо, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания. А этому пациенту стоило бы перелить кровь, но с этой процедурой решили не светиться, слишком много вопросов она бы вызвала. Хотя и так один черный и любопытный скоро заполнит список длиной в два метра. Майки парень здоровый, при хорошем питании и вспомогательных препаратах восстановится самостоятельно.
Пока Майки не пришел в себя после наркоза, Робин, оттеснив Марью, вымыл парня, переодел в выданную футболку, завернул в простыни и с помощью Оле на носилках перенес в свой фургон.
" Старшой" отбыл к семейству с хорошими новостями и строгим приказом от доктора до утра не беспокоить и сцен с воплями, слезами и вырыванием волосяного покрова не устраивать. Излишнее внимание со стороны соседей никому не нужно. А Майки все равно будет спать, да и всем остальным надо отдохнуть.
Взбаламученная команда решила успокоить нервы чайком, и под это дело Джоди еще раз рассказал, что случилось.
История несчастного случая оказалась проста и банальна. Соперник в борьбе за сердце красавицы увидел, что предпочтения явно на стороне Майки и решил его устранить. Но не учел силы и ловкости парня, сумевшего вывернуться из-под смертельного удара быка.
- Да он, гад, и этому доволен! - кипятился Джоди. - Он же слыхал, чо наш док сказал! Значить, Майки калекой должон был остаться!
- А что этому гаду будет? - поинтересовалась, позевывая, Марья. Конечно, они с Ло не убивались, стоя у операционного стола, как это делали хирурги здесь, но все же внимания потребовалось по полной. Одних осколков наискали целую горку.