— Ты вырубила двух здоровых мужчин, не понимая, что делаешь, а если бы тебя не усыпили? — в голосе Робина было больше любопытства, чем удивления.
— Фэ, — Эни задрала носик. — Тогда бы они там возле фургонов и остались лежать. Кучкой. Только чистой.
Сержант, оглядел сидящих за столом взрослых и по их спокойным лица, понял, что девушка говорит правду.
— Извини меня, — вдруг покаялась Шон Ю. — Я подумала, что ты сумасшедшая — ползаешь, говоришь на странном языке.
— И ничего не на странном, а на родном.
— Проф в отчете не забудь написать, что бы ввели практику по автоматической задержке дыхания, — посоветовал Джонатан. — Робин, а ты вопросы то записываешь?
Отправить девушку к брату до дневного представления не хватало времени. Нужно было посетить полицейский участок на предмет беседы с лейтенантом, куда в сопровождении сержанта отправились Николас с Невсом на поводке и Оле — для общего колориту.
Натан по проторенной дорожке повел Ло и Гарри за кукурузой, маслом и сахарной пудрой.
Марья отправилась к Заре. Прислушалась к голосам молодежи, доносившимся из зала шапито, заглянула в фургон к Люсиль и Мааре, но фургон был абсолютно пуст, если не считать обрывков ниток на полу и забытого на сундуке-кровати розового бантика. Из удивленного ступора женщину вывел хрипловатый голос Зары.
— Уехали они утром, — цыганка попыхивала трубкой. — Робин этот разве не сказал? Он им помогал в пролетку грузиться.
— Ну, да, Люсиль собиралась возвращаться домой. Костюмы она подогнала, да и Ло с ней расплатился, — кивнула Марья. — Но я думала, что она хоть «до свиданья» скажет перед отъездом.
Зара махнула рукой, ловко выбила трубку об каблук, вздохнула и, решившись, начала:
— Ты можешь не верить глупой гадалке…
— Зара, может, ты не будешь мне калапоцать мозги?! — Марья поморщилась. — Если можешь, давай прямо и конкретно.
— Будет сильный пожар. Я его вижу, — цыганка вызывающе выпрямилась, ожидая насмешки, и была крайне удивлена. Марья лишь покивала головой, пробормотала «Таки будет…» и серьезно спросила.
— Когда?
— Э-э, скоро, — развела руками Зара. — Чисел мне не показывают. Просто почти за всеми, кто приходит гадать, стоит стена огня.
— А за кем-то не стоит? — тут же вцепилась в оговорку ходок.
— Ну, вот женщина сетовала, что не сможет привести сына на представление, потому что они уезжают в Нью-Йорк, — начала вспоминать цыганка. — У нее огня не было сразу. А у мамы Иду с дочерьми был, когда первый раз приходили, а теперь нет.
— Когда теперь?!
— Да вот только что, — Зара удивилась горячности Марьи. — Кукуруза-то закончилась, им делать нечего — вот и зашли. Теперь им дорога стелется, а пожара нет.
«Значит, у них изменились исходники. Какие?» — спросила сама у себя женщина. И вдруг уставилась на цыганку.
— Зара, а ты погадай-ка на пожар!
— Это как?!
— Ну, как человеку гадаешь, типа, что было, что будет, чем сердце успокоится. Только вот на пожар. Или в шар посмотри на него, родимого.
Зара смотрела сначала подозрительно — не издеваются ли над ней? Потом задумалась и заинтересовано хмыкнула.
— А если…
«МАРЬЯ-Я-Я» — вдруг шибануло по мозгам.
Пронестись через двор и влететь в шапито было делом нескольких секунд. На арене стоял здоровенный китаец, одетый в белое. Безрукавка позволяла оценить мощные бицепсы, и бычью шею. У его ног на коленях стоял Сонк с вывернутой вверх рукой и старался не шевелиться. Пришелец, казалось, слегка сжимал двумя пальцами ладонь индейца. Шон Ю, умоляюще подняв руки, что-то быстро говорила по-китайски, причем совсем не на том диалекте, который использовал Ло.
«Отвлечь!» — подумала Марья, прекрасно понимая, что с таким бугаем ей не справиться. В нормальном состоянии. Значит, отвлечь и войти в живу.
— А ну, отпусти его, качок стероидный! — закричала женщина, параллельно прокачивая формулу.
Время начало тянуться, как карамель. Качок медленно поворачивал голову, на его лице появилось удивление и почти прилипло намертво. Сильный толчок в спину тяжелого тела бросил Марью на пол деревянного круга, прерывая процесс. Женщина извернулась в падении и что есть силы пнула ногами нападавшего, отправляя его тело в полет. «Тело» не выдержало такого невежливого обращения и лопнуло по шву. Дождь из кукурузы засыпал все вокруг.
— Ой! — выдохнула Эни, присаживаясь на бортик манежа.
— Ой! — заявил Сонк. Он сидел на полу, скрестив ноги, потирал ладонь и удивленно смотрел на Марью.