Выбрать главу

Мои музыкальные способности намного улучшились после этого осознания.

Играть и жить стало легко..

Константин

На это письмо, помещенное мной в интернет-рассылку, пришло несколько оживленных откликов; кто-то счел даже, что Константина посетил Святой Дух…

А почему бы и нет?.. И мне тоже так кажется.

«Дух дышит где хочет».

Спасибо тебе, Константин, ото всех нас за щедрость души, за то, что поделился своим откровением в таких легких живых словах…

«…Чтобы побольше душ вышло на свет»

случай духовного самоисцеления

Еще одно письмо из моей коллекции, полученное в начале девяностых годов. Здесь у одного человека спасателей оказалось много, они вытащили женщину не просто из смысловой пустоты, но из тяжелой зависимости, из антисмысловой черной дыры.

B.Л., не знаю, дойдет ли до вас мое послание… Позвольте вкратце рассказать о своей жизни, начиная уже со взрослой. Мне 32 года, работаю в гостинице. Восемь лет прожила с человеком при чудовищной несовместимости. Все мои благие намерения разбивались о стену, как будто я говорила на языке, который нельзя выучить. Годы морального убийства, унижение, пьянство, мордобой…

После развода в ошалении понеслась в пьянство и разгул, гибла три года…

Остановилась. Толчком послужил… Чтобы вы думали? Альбом Сандро Боттичелли, случайно ко мне попавший.

Конечно, я и раньше знала, что есть художники, но это было как бы вне меня, некасаемо. И переворот готовился: если б я не мучилась своим превращением из человека в скотину, то хоть ангела, хоть черта подсунь — ничего бы не изменилось. Флорентийский мастер стал той каплей, которой иные чаши дожидаются до гробовой доски.

Неземные лица дев, похожие на самого творца… Он и сейчас на меня смотрит со стены иконным гордо-прощающим взглядом…

Я открыла свои глупые глаза и увидела, что жить так дальше нельзя, ни одной минуты. От самоубийства удержали только дети.

Сознание: я — прах, я — тлен, я — ноль, я убийца своей жизни, единственной, невозвратной жизни, я — грязь, я — мусор.

Рядом — никого…

Пришлось призвать в спасатели Шекспира, Толстого, Хвхмингуэя, эпоху Возрождения…

«Великие мира сего, прекрасные мира сего — возьмите меня в союз, я с прошлым своим расстаюсь..» Выучила кое-как, при отсутствии всяких способностей и пособий, пять аккордов на гитаре, чтобы подбирать, исключительно только себе, своего любимого Окуджаву и романсы.

Искусство — великий лекарь…

Когда в моих авгиевых конюшнях стало возможно хоть как-то передвигаться, я с трудом выпрямилась и посмотрела вокруг. Невежество, хамство, убожество, духовная глухота и слепота всех рангов и калибров…

Пришлось полностью менять мнение о себе сослуживцев! задачка далеко не из легких.

Решили, что я взбесилась. Косые взгляды, кручение пальцем у виска… Безотказная медуза вдруг стала превращаться в нечто имеющее твердый хребет.

Учила стихи для четкости речи, поставила за правило в любой ситуации высказывать свое мнение, если твердо знала, что я права. Теперь достаточно взгляда, чтобы поставить кого надо на место.

Говорили: слишком умная стала; теперь уже ничего не говорят. Особенно раздражает в людях жлобство в сочетании с меркантильностью. На работе то и дело приходится видеть, как кто-то жрет, курит и тут же, захлебываясь, моет кому-то кости — так бы и шарахнула пепельницей по башке!

Но чаще все-таки пребываю в каком-то оголтелом состоянии счастья — что я живу, что растут дети, что есть книги, музыка, живопись. Конечно, во время духовной перестройки круг моего общения сузился, я оказалась в гостиничной компании в единственном экземпляре. Но у меня Другая Компания!..

Я счастлива и об одном молюсь у картин любимого Сандро: чтобы побольше душ вышло на свет, ибо груз понимания Любви и Красоты легче и лучше слепого блуждания среди себе подобных…

Мария

ГИД — Как можно прокомментировать, что произошло? Женщины, вы сказали, от зависимостей освобождаются тяжелее…

— Если можно говорить об исцелении свыше — то это оно, притом без мистики, без какой-либо темной тайны.

У Марии был изначально зависимостный тип личности, и судьба складывалась соответственно. Череда зависимостей: оценочная, сексуально-любовная с большой примесью мазохизма, потом алкогольная. Низменная, болотная, засасывающая среда… Полная картина разверзающейся черной дыры и все шансы опуститься на дно, деградировать и сгубить детей. Но произошла встреча с Красотой и вспышка прозрения, пробудилась совесть и воля к свету… Если и есть тут мистика — таинственность светлая — то лишь в одном: в осуществлении первой помощи, в миге Встречи… Кто «подбросил» Марии альбом Боттичелли, с которого начался спасительный поворот?..

Можно сказать: случай, ничего более. И такие случаи посылаются многим, посылаются всем — просто тем, что есть мировое искусство, есть книги и другие средства информации — есть световой источник со многими излучениями… Но беда-то в том, что огромное большинство гибнущих в зависимостях закрыто от этих лучей, закрыто именно своими зависимостями, изнутри, а Мария открылась. Что-то ей помогло.

— Сама же и помогла… Был какой-то ресурс… Вам известно, как дальше сложилась ее жизнь?

— Из отеля уйти пришлось вскоре — подставили… Изрядно помыкалась, но нашла и работу неплохую, и небольшой круг новых друзей, и друга-мужчину. Детей подняла. Долго болела, выдюжила… Теперь уже бабушка, и такой бабушки я пожелал бы любому внуку.

— Учитывая, что внуки мы все — и мне бы!..

Вселенная горит. Агония огня рождает сонмы солнц и бешенство небес. Я думал: ну и что ж. Решают без меня. Я тихий вскрик во мгле… я пепел… я исчез… Сородичи рычат и гадят на цветы, кругом утробный гул и обезьяний смех — кому какая блажь, что сгинем я и ты, на чем испечь пирог соединенья всех, когда и у святых нет власти над собой? Непостижима жизнь, неумолима смерть, а искру над костром, что мы зовем судьбой, нельзя ни уловить, ни даже рассмотреть… Все так, ты говорил, — и я ползу, как тля, не ведая куда, среди паучьих гнезд. Но чересчур глупа красавица Земля, чтоб я поверить мог в незаселенность звезд. Все так, ты говорил. Бессмысленно гадать, чей глаз глядит сквозь мрак на наш ночной содом, но если видит он — не может не страдать, не может не любить, не мучиться стыдом. Вселенная горит. В агонии огня смеются сонмы солнц, и каждое кричит, что не окончен мир, что мы ему родня, что у Творца миров душа кровоточит… Врачующий мой друг! Не вспомнить, сколько раз в отчаяньи, в тоске, в крысиной беготне ты бельма удалял с моих потухших глаз лишь бедствием своим и мыслью обо мне. А я опять тупел — и гас, и снова лгал: тебе — что я живой, себе — что смысла нет, а ты — едва дыша — ты звезды зажигал над головой моей, ты возвращал мне свет и умирал опять… Огарки двух свечей сливали свой огонь и превращали в звук, и кто-то Третий — там, за далями ночей, настраивал струну, не отнимая рук… Мы в мире не одни. Вселенная плывет сквозь мрак и пустоту, — и, как ни назови, нас кто-то угадал — Вселенная живет, Вселенная летит со скоростью любви…

Примечания

1

ГИД — мой друг и собеседник, публицист Георгий Игоревич Дарин. Уже довольно давно мы ведем разговоры на разные темы и частично их публикуем. Георгию Игоревичу сейчас 39 лет, живет в Москве, женат, двое летей. По первому образованию — математик.

дружеский шарж мой — ВЛ