Долгожданного звонка в дверь так и не было. Я злилась, но в глубине души желала, что он появится и опровергнет Леркины слова. А может, просто хотела поругаться. Но не в этом суть, а в том, что пошла третья неделя и он просто перестал звонить мне. И уже самой хотелось его набрать, даже закатить тот самый скандал, который напрашиваться. Хоть что-то, но теперь уже не позволяла гордость, которая заставляла язык прилипать к нёбу, а пальцы останавливаться на последних миллисекундах перед кнопкой вызова. Тошно.
— Ты цветы мои поливаешь? — это был самый первый вопрос, когда я звонила Рите. Хоть и горшки у нее с авто поливом, но несмотря на это, она свято верила, что с растениями нужно разговаривать. Бездушный резервуар, который заполнялся водой, с ними общаться не будет.
— Поливала, и даже разговаривала, — вздохнула обречённо, потому что ничего другого не оставалось. Это были единственные живые организмы в квартире. Вот им-то я и рассказывала, как мне плохо. А они слушали, молчали и слушали. Да, начальная стадия шизофрении. Кто бы видел меня со стороны, точно решил бы, что спятила Олечка.
— Если хоть один листочек…
— Я тебе их на выходных все приволоку на дачу, будешь сама с них пылинки сдувать, — пригрозила, понимая, что разговор вокруг любимых растений может затянуться надолго.
— Не смей! Дорога для них стресс.
— Так, понятно! — а понятно было, что пора закругляться. — Хорошо ешь?
— За двоих. Таня подкармливает разными вкусностями. Скоро в дверь проходить не буду.
— У нас тут в квартире вроде широкие косяки.
— Косяки у тебя широкие. А я в город больше не вернусь.
— Это как? — не поняла я.
— А ты со Степаном что ли не разговаривала. Ах, да! Ты же игнорируешь его, я и забыла, — ну, вот прям театр одной актрисы.
— А тебе откуда известно?
— Вообще-то я общаюсь с соседями, в отличие от некоторых особо упёртых мадам. Что опять себе надумала? У тараканов критические дни?
— Рит, вот давай без нравоучений. И вообще, что это за дело, что он побежал тебе жаловаться?
— Он-то как раз не побежал, дуреха, — парировала бабуля. — Просто ему пришлось сказать, что ты с ним почему-то не разговариваешь.
— А он не мог ко мне приехать и выяснить, почему?
— А зачем? Понимаешь, внученька, — впервые в жизни ко мне так обратилась Рита, — в отношениях участвуют двое. А ты, я так понимаю, снова пропала. Сколько раз ты до этого вот так вот? Вот именно, что много!
Да, она была права. Все те разы, когда у нас что-то выходило, заканчивались именно из-за меня. И не потому что Стёпка был мне безразличен, просто я боялась. Я боялась, что успею к нему так привязаться, что будет только хуже. А любить кого-то на расстоянии, тоже своего рода трудность, которой я боялась. И выяснить, права ли Лера, я тоже побоялась, к сожалению. Лучше уж рубить все концы, чтобы не было мучительно больно после. Вроде всё просто! Но для того, чтобы это осознать мне понадобилось ещё пара дней. Признаться в себе, что я трусиха, и по-сути, сама во всем виновата, сложно. Очень сложно. Попробуй заставь девушку признаться, что она не права. Вот! То же самое и в моем случае.
Самобичевание лечилось вином и работой, вот только рука снова и снова тянулась к проклятому телефону. И в отличие от меня, Степа не стал игнорировать мой звонок.
— Степ, привет! Нам надо поговорить.
— Оль, извини, у меня завтра психологический тест. Я не настроен на выяснения отношений, — вот я и перестала быть «кудрявой». Больно!
— Что за тест?
— Если не пройду, то не буду допущен к полетам. Ладно, — тяжёлый вздох на том конце, — я приеду. Только как бы разговор наш не закончился, тебе придется предоставить мне койка-место, — заявил Воейков. Я сейчас была готова дать ему что угодно, лишь бы уже закрыть этот гештальт в его лице.
И что же сделала я, зная, что сейчас приедет Степка? Та-дааааам! Приняла душ, одела самое свое красивое белье под обычное домашнее платье. Да-да, я была готова ко всему. И вот…Долгожданное «дзинь» в дверь…сердце гулкими ударами начало стучать по мозгам. Я волновалась. И в первую очередь от того, что жутко соскучилась. А он стоит на пороге такой родной, с потухшим взглядом и немного уставший. Надо что-то говорить. Например, предложить войти. Но только вместо этого мы просто друг на друга смотрим и молчим. И почему-то сразу вспомнился фильм «17 мгновений весны»: Степан не видел Ольгу уже три недели, и эти недели оказались слишком сложные. Они могли только смотреть другие а друга, не имея возможности заговорить».