Сзади от двери доносится сдавленный писк — сестрица увидела это не самое приятное зрелище, когда «мехом наружу», но вместо истерики, лишь зажала себе рот руками, и продолжила пялится вытаращив глаза.
Я на её взгляд, поди монстр какой! Что уничтожил замковую прелесть, превратив в месиво, и блюдце. Но не важно это все — на месте замка теперь на стоике в углу, стоит ажурный постамент из драгоценных руд. Да и розового столика со скатертью тут больше нет, они, вывернувшись наизнанку точно так же, как и замок, и теперь тут стоит монолитный камень, с цветастыми прожилками магии, уходящими в пол и стены.
Сколько же сил и времени я вбил на создание этого постамента! Даже… обидно как-то теперь, что придется переделывать — камень великоват! И… сильно. Недооценил, да. Придется много работать, а времени у меня мало. Да еще и сестра пялится через плечо… плевать! Это сердце в этом доме, даже просто на пол положить нельзя!
Оно высосет всю силу из всего, до чего только дотянется! Уничтожит мой труд, на который ушли годы, за одну неделю! А значит придется батрачить тут как проклятому столько времени, сколько потребуется, даже если придется запереть родителей в подъезде, не пуская в собственную квартиру. Ну или… просто в комнату к себе их не пускать.
Дверь в детскую захлопнулось пред самым носом у сестренки, вызвав еще один визг, от неожиданности, и недовольное бурчание, как от самого факта «закрылся!», так и того, что ей немного досталось по носу. Пусть принимает огонь родителей на себя! Я тут на всю ночь, а может и дольше. А потом уж выслушаю все их нотации и прочее, даже если по итогу придется простоять в углу весь выходной.
— Брат… — произнесла сестра и осеклась.
Я выпучил глаза, глядя на неё — оно заговорило! Прошел уже месяц с того дня, как я подключил ядро к структуре дома! И два месяца с того момента, как мы начали нашу игру в «друг друга нет». И тут… вдруг заговорила — с чего бы это? Подозрительно!
Однако раз стоит, молчит, потупив взор, то и я тоже, помолчу. Не потому, что такой-секой, говорить не хочу, а просто… дело есть. Хоть ядро магии и встало на переделанное мной место как влитое, а я получил по жопе от отца ремнем за закрывашки, проблемы на этом деле не закончились.
И дело вовсе не в том, что меня выстегали на глазах у сестрицы, и не очень понятно за что — толи за то, что закрылся и не пускал родителей, толи за то, что не пустил спать сестру и в её комнату тоже, толи из-за того, что её пришлось ночевать у родителей, нарушая их уединения — не ясно, да и не важно.
И даже не в том проблема, что родители заметили, что мы друг с другом не общаемся, и прочитали нам нотацию, что мы семья и все такое. Не, это всё меня не очень то и беспокоит, как и настеганная широким ремнем опа — это вообще ничто, в сравнении с ожогом половины тела.
Просто камешек, и все структуры дома требуют отладки. Регулировки и точной настройки, для продолжительной и бесперебойной работы. Чем я сейчас и занят, развалившись в кресле посреди гостиной-столовой, и пялясь в потолок.
— Брат… — вновь вывела меня из дум сестра, и я оторвался от созерцания магического контура в потолке, взглянув на неё, ожидая ответа.
И на этот раз, она не отвела взор, смотря четко мне в глаза, словно бы желая поиграть в гляделки.
— Бра… ха… — выдавила она из себя что-то не членораздельное, смутилось, тряхнула головой, отводя взгляд, и заставляя свои шикарные белокурые локоны играть переливами в свети закатного солнца.
И вновь вернула взгляд на моё лицо, вновь смотря мне прямо в глаза, словно бы ища там ответы на вселенские вопросы.
— Скажи… ты же починишь меня, если я сломаюсь?
Что?
— Хек⁈ — только и смог выдавать из себя я, спустя продолжительное время немой паузы и игру в гляделки.
Пуча глаза, глядя на терпеливо ожидающею ответ сестренку.
— Что, что это значит⁈ — поинтересовался я, по-прежнему пребывая в шоке, и желая задать совсем иной вопрос «ты, дамочка, головой случаем не бо-бо?».
— Ты ж меня создал. — не спросила, а утвердила она. — и можешь починить. Как тогда, когда я упала с лестницы и сломала руку, — показала она свою руку и подвигала пальцами. — Она тогда болталась словно без костей, сгибаясь там, где не должна. — изобразила она рукой, как бы это должно было бы выглядеть, естественно не себе сейчас кость.
В шутку, просто поболтав рукой в воздухе «типо болтается».
— Или когда выпила пере… чего-то там из аптечки, целый пузырек за раз! И чуть не умерла. А ты просто взял и… хоп! — щелкнула она пальцами для убедительности. Ты же ведь можешь… меня починить в лубом случае, ведь так? — с надеждой посмотрела она на меня, а у меня «отвалилась челюсть».