Это как при верховой езде — сначала нужно научится падать! И даже если ты потом ни разу не упадешь с коня, лучше этот навык иметь еще до того, как на него сядешь. Лучше перебдеть, чем не до бдеть, перестраховаться, чем понадеяться на авось.
Тем боле что несмотря на нытьё, сестре все дается куда легче, чем любому другому человеку, тем более человеку её возраста. Все же у неё есть заложенные в неё при создании навыки и знания, а не только голые инстинкты. И она многие вещи знает на отлично, и прекрасно исполняет на практике. Но увы не все, и с некоторыми знаниями и навыками имеются откровенные проблемы.
И эта разница меж «почти профессионал» и «просто маленькая девочка» настолько очевидны, что… увидь кто её сейчас, сразу бы понял, что что-то с этой малюткой не так. Что-то… неправильное в ней до кончика ногтей. И эти острые углы и призвана сгладить моя тренировка. И потому ей и тяжело, что все идет казалось бы по накатанной, а потом хоба, и яма посреди шоссе. Да такая, в которую поместится автомобиль целиком. И выбраться из этой ямы, поймав утерянный ритм, ой как не просто.
Все же загруженные в куклу и ушедшие в подсознания навыки и личные навыки, добытые потом и кровью — не одно и тоже! Загруженные навыки, это что-то, что делаются без мысли, без отчета о действии! А потому, когда действие прерывается на середине, сознание не может даже представить, что нужно делать, чтобы продолжить с прерванного момента.
И это нужно исправлять! И я готов потратить на это годы, при чем не здешние, а реальные. Ведь в будущем, я готов доверить ей свою спину! А значит она должна стать идеальным бойцом, а не просто куклой, с определенными запрограммированными навыками действий.
Но все же, я Лину в кое-чём обманул — это место такое быстрое, по отношению к миру за пределами данного измерения, не потому, что оно такое само по себе, и типо все осколки так живут, нет, не в этом дело, просто я так хочу.
Я хочу, чтобы тут и сейчас, у нас было много времени. Дни, недели, месяцы! И я делаю так, потому что хочу и могу. Ускоряю течения времени тут, в этих руинах, и замедляю там, где хранятся копья. Искривляю пространство по отношению к временной линии двух измерений в одном тайнике.
Здесь пройдут четыре дня, там — четыре минуты, в реальности — четыре часа. Якорем времени выступает наша квартира — иначе бы я давно заблудился, и не знал бы, быстрее тут время течет, или медленнее. И я могу делать только так, изменяя ход течения времени в одном месте, по отношению к другому, ценою времени третьего.
Так что при желании, я могу еще ускорить течение времени тут. Но в тоже время, гуляя все прошедшие годы по осколкам, я далеко не всегда имел возможность ускорять или замедлять течение времени в них. Я не настолько стар и не настолько опытен, как она считает. По крайней мере с точки зрения этого тела. Я гулял по осколкам не больше двадцати лет, а не много десятилетий, как она, наверное, считает.
Но пожалуй, главное из того, что я ей не сказал — тут не только нет голода, но и любая рана не будет заживать. Именно по этой причине я выдал ей зачарованные доспехи, и убрал любые железки и прочие острые предметы с округи. Тут нельзя просто посидеть и подождать, пока затянется ранка и остановится кровь. Тут всё вечно, и именно поэтому мне приходилось каждый раз выходить наружу, чтобы зализывать раны.
Глава 8
— Все, заканчиваем с тренировкой. — сказал я, выходя из стены дома, за которым пряталась Лина.
— Что? — воскликнула она, отпрыгивая в сторону, и крепче сжимая копьё.
Увидеть меня тут она никак не ожидала, за все три дня, что мы тут были, я ни разу не воспользовался своим преимуществом в контроле пространства. И не перемещался по городу как хотел, не выходил из стен, не выпрыгивал из-под земли, ведя себя исключительно как… обычный человек на двух ногах.
Я играл так, сказать, по-честному! Но тем не менее загонял девицу до предела! Шутка ли, трое суток на ногах! Да, усталости нет, но лишь условно, а про морально истощение вообще молчу. Вон оно! Наглядное! На лицо!
Девица пялится на меня, сжимая в руках копье больше себя размером. Пялится, и я почти что слышу, как скрипят шестеренки её мозга, пытаясь сообразить, что будет дальше. Однако все без толку — мыслительный механизм требует отдыха и смазки. Загонял я её до полного отупения.
— Домой говорю пора, — повторил я свою фразу, — пойдем.
— Но… да… — проговорила она и её ноги подкосились.
Плюхнулась на землю, с глупым выражением лица. Как будь то дурак, что получил еще один фантик, но ему тут суют еще один, и он не знает, что выбрать. Тот или этот? Да уж, бедняга.