— Смотри! — сказала мать, и толкнула отца, выведя его из дум «и что мне с вами делать?».
Куда смотреть отец нашел быстро — тот отпечаток у выключателя было сложно не заметить. Они покрутились немного по коридору, найдя еще четыре отпечатка, и даже причину того, почему они вообще есть — пыль за косяком двери, в которую кто-то из нас, типо вляпался, и наследил.
И да, родители поняли, что тут должно быть сильно больше отпечатков, просто ножки чистые! А тут грязь. Грязь убрать, а вот что делать с нами? Их взгляды скрестились на моей скромной персоне, а я стал старательно изображать из себя саму невинность, продолжая смотреть в пол. Получать по жопе мне как-то не хочется, просто потому, что это, малость, самую малость, позорище.
Я могу превратить их в горстку праха одним желанием — они ведь простые люди! Без магии, и на моей территории! А… в результате получаю по жопке за какую-то глупость. Это как-то… смешно, честное слово! Но в тоже время — неплохая тренировка скромности, сдержанности и силы воли, помогающая развить контроль, чтобы не обращать невинных в горстки пыли просто от того, что мне не понравился их взгляд.
И я ведь прогрессирую! Так что вроде, как и полезно… но получать по опе всё равно как-то не хочется. Тренировка тренировкой, но это не значит, что надо нарываться, чтобы потом мужественно преодолевать самостоятельно созданные проблемы. Нет, это не по мне, если можно избежать проблемы — надо избегать. А вот если нельзя — тогда преодолевать.
Родители смотрели на скромного меня долго, но потом просто махнули рукой.
— Ну ничего вроде не разбито, и ладно, — сказал отец, идя в ванну за тряпкой, чтобы стереть грязь с наличника двери.
— А если бы они себе шеи сломали? — не согласилась с ним мать, идя на кухню готовить. — Упали бы неудачно, или еще чего-то… ах.
— Ну этож дети, — сказал отец выходя из ванной. — Запрети им, они ведь точно же ушибутся. Или уже. — взгляну он на меня, все так же стоящего посреди коридора.
— Ага, то та я думаю, куда все мази от ушибов и ожогов пропадают. Из аптечки, — сказала мать, гремя посудой. — Но вообще, — выглянула она в коридор, — завязывайте так бегать! — показала она мне кулак.
— Ага, — дополнил её угрозу батя грязной тряпкой, — давай-ка сынок без сальтух посреди узкого коридора.
— Это не я… — промямлил я, отведя взгляд в сторону.
— И сестре передай! — рявкнул батя, чуть ли не ткнув мне в нос пыльно-грязную тряпку.
— Хорошо, — пробормотал я, и видя, что отец потерял ко мне интерес, поспешил ретироваться.
— Ну и дети пошли, — донесся с кухни мамин голос через некоторое время, когда туда пришел батя, закончивший с уборкой.
— Будь-то мы были иными, когда были мелкими.
— Ну не скажи… — не согласилась с отцом мать.
— Хах! А кто предлагал прокатится меж вагонов до столицы? Хорошо, что нас…
— Да это когда вообще было!
— Воооот!
— Так сколько нам лет то было!
— Ну… — отец задумался над вопросом, — кажись двенадцать или тринадцать.
— Вот! — почувствовала мать своё превосходство в вопросе, — а им сколько? И шести нет!
— Ну… знаешь ли, я плохо помню столь юный возраст. Но подозреваю, что и тогда, и ты и я были как они сейчас — шило в заднице. И ноль мозгов.
— Хорошо, что мы их гулять на улицу совсем не пускаем… — пробормотала в ответ маманя, потеряв всякий запал, и беседа как-то сама собой сошла на нет, перейдя куда-то в совсем иное русло — в политику!
И я прекратил слушать их рассуждения, по причине того, что мне подобно просто не интересно. Мал я еще для захвата мира.
— Брат? — сказала сестра проснувшись, увидев меня подле своей кровати. — Что… что… — потеряла она нить происходящего и закрутила башкой, пытаясь понять, где она вообще находится.
— Ты полтора суток продрыхла, красавица, — усмехнулся я, присаживаясь на край койки.
Но видя полное непонимание в её глазах, добавил:
— Мы дома, не переживай.
— Вух… — шумно выдохнула она, и попыталась подняться с кровати в вертикальное положение, — как все болит…
— Ну полежи еще тогда, — усмехнулся я на это.
— Мне надо в туалет, — скорчила недовольную мордаху и все же выползла из-под одеяла.
Плюхнулась на пол, попыталась подняться, отжавшись разок.
— О! Так ты не забыла о наших каждодневных упражнениях!
Упала на пол вновь.
— Брат, не издевайся, — пробубнила лежа на полу, и обращаясь как видно к полу. — Я даже встать не могу… помоги добраться до уборной. — протянула он мне свою руку, и я, вздохнув, вогрузил «принцессу» на ручки, донеся её тушку до белого трона.