Сам же решил, что надо все же почитать за то, что там пишут о нашей смерти! Но, не успел даже начать, даже до компа дойти, как вернулись домой родители. Вернулись, мягко говоря, не в настроении, и можно даже сказать — злыми!
— Что случилось? — поинтересовался я, невинно хлопая глазами, не понимая причины и даже не решаясь строить догадок.
— Что случилось⁈ — почти прокричала мать, и тут заметила мою бритую голову
Поджала губы, промолчала, проглотив то, что вертелось на языке, готовое сорваться. Осмотрела меня с ног до головы, с явным неудовольствием отмечая цвет кожи и прочее, не забывая хмурится в процессе. Взглянула на своего мужа, что с не менее хмурым видом тоже пялился на меня.
— Что случилось… — повторила она чуть спокойнее, но гнев внутри неё явно стал только сильнее, — Майкл! Покажи ему! Пусть… — обратилась она к мужу, и тот поджав губы, молча отправился в зал.
Включил свой рабочий компьютер, что все так же был тут, до которого я так и не дошёл, набрал в поиске «дети охотники» и открыл самое первое видео.
Видео это было каким-то новостным роликом. До ужаса водянистым, без какой-то конкретики, без фактов, и даже хоть каких-то кадров с места происшествия, о котором там рассказывают-показывают. При этом это был свежий ролик, что вышел в сеть буквально пару часов назад, рассказывающий о событиях, что произошли сутки назад! И… суть этого ролика сводилась к тому, что… мы мертвы. И ролик этот, как понимаю, крутили по всем каналам.
— Сын, — сказал отец, закрывая видеоматериал, и с очень серьёзным видом поворачиваясь ко мне, — Ты ничего не хочешь мне рассказать?
Вместо ответа, я молча снял с плеч свою голову, для которой, из-за искажений пространства, отделения от тела не происходило. Она, словно бы на том же самом месте, где и была, на шее, на плечах. И неважно, что меж головой и телом, меж черепом и шеей, есть масса пространства с воздухом. Для самой головы этого всего просто нет.
Поиграл головой в руках словно мячом, пред глазами ошалелого папки, подбрасывая, и ловя… похоже препараты в моей крови, попавшие туда через моченые в кастрюлях органы, весело гуляют! И у них там… вечеринка! Иначе зачем мне еще так делать⁈ Вот зачем⁈ Пугать родителя почем зря.
Поставил голову на место. Задом на перед, вращательным движением вернув ей нужную позицию и отменяя пространственное искажение.
— Это шутка, пап! — сказал, видя, что отец в глубоком ауте, шоке и на гране потери сознания, — Просто фокус!
— Ик…
— А на счет ролика, — залез я на колени отца, и начал кликать мышкой, открывая новостные страницы и изучая то, что там пишут.
В комнату заглянула мать, поджала губы, поглядела на то, как я листаю страницы сидя у отца на коленях, а сам отец смотрит в пустоту невидящим взором. Поджала губы и ушла — пошла проведывать дочурку! Пускай! Она как раз сладко спит… прям невинная скромняшка! Даром, что пяток часов назад была явно сильно не в себе.
Батька, через пару минут все же очухался, дрожавшими руками коснулся моей головы. Ощупал. Попытался отделить от тела. Не получилось.
— Это была шутка, пап. — повернулся я к нему лицом, поворачивая голову на сто восемьдесят градусов, и он сглотнул. — Но если ты так хочешь…
Голова от тела отклеялась и начала падать набок — отец поймал, и с ужасом смотрел на мою улыбающеюся физиономию, и пялящеюся на него глаза, что, как и все лицо, отдельны от сидящего перед компьютером тела, что продолжает шевелится само по себе.
— Но вообще, верни на место. — сказал я, губами головы, что все так же автономна, и что по идее не должны говорить, ведь не имеют связи с легкими. — Мне надо дочитать…
Без нормальных глаз, я ничего не вижу, что показывает мне монитор! Увы, но технология жидких кристаллов, применяемая тут повсеместно для экранов мониторов, телевизоров и планшетов, рассчитано на работу со светом, а не магией. И без света, увидеть картинку на них просто невозможно, а свет улавливать могут лишь глаза на голове, что сейчас смотрят совсем в иную сторону от монитора.
— Нет уж. — сказал батька, и аккуратно ссадив меня-тело с коленей на стул, встал и пошел на вход из комнаты, держа мою башку у себя под мышкой. — Пойду твоей маке покажу, — зачем-то сказал он моему телу, хотя уши то у меня на голове как бы, и…
И дверь в комнату захлопнулась пред самым его носом.
— Пап, верни голову. — сказала мои губы, а тело встало и подошло, протягивая руку.
Папа был хмур, но и возвращать башку на место ему совсем не хотелось. Вот совсем! Один он против меня, так сказать, не повоюет, не повлияет, а вот на пару с матерью… с другой стороны он тут заперт, и ему от сюда некуда деться! А потом, все, что он может, это начать щипатся! Теребя мои щечки.