Но недолго — маленькие ножки касаются асфальта. Маленькие ножки аж сверкают от магии! И маленькие ножки, словно две стальные балки, втыкаются в дорогу! В миг становясь неким столбиком, воткнутым в крошащийся асфальт, за который зацепилась тачка боком, принимая на себя энергию движения двухтонного транспортного средства. И машинка, получив столь мощный якорь с одной из сторон, разворачивается вокруг него, описывая полукруг.
От полученного усилия, копье сминает металл кровли, несмотря на всё усиление, высвобождаясь из плена. Машинка влетает в ту тачку, что Лина рубила пару мгновений назад, а девчушка, прыгнув следом, но еще до того, как произошла авария, вновь оказывается в просаке, перелетев через цель слишком далеко, перескочив сразу через две столкнувшихся машинки, на асфальт за ними.
Убивает какую-то глупую дамочку, что взвизгнув, и выхватив пистолет у стоящего рядом с ней полицая, с ором и матом начинает пальбу — её Лина убивать не хотела, это был просто инстинкт, ответ на раздражитель и «вспышку слева».
Перепрыгивает обратно, запрыгнув на крышу машины с еще живой целью. Производит удар через кровлю, разполовинив тушу. Вновь мгновение на оглядеться, и вновь неуместные чувства смущения, задавленные волей и знаниями — это броня! Броня на теле. Картинка на одежде.
Следующая цель, и еще один автомобиль, и разрубленная тачка сбоку, ударом, восходящим. Снизу-вверх, опять же от и до, от днища до крыши. И еще одно авто, перерубленное по вдоль через стекла окон, которые были сначала разрезаны лезвием, а потом только разбиты древком.
Еще одна дама с ужасом заскочила в броневик, подле которого стояла, переговариваясь с кем-то по рации. Тут же велела открыть огонь, и по Лине полетели пули из крупнокалиберного пулемета. Эффект от них был… примерно, как если бы в поезд кидались снежками.
Нет, все же это неправильное сравнение — Лина чувствовала удары, и они даже замедляли её бег! Грозя замедлить до неприличного, и начать скользить ногами по асфальту из-за нехватки собственного веса и зацепа с грунтом. Давали нагрузку на шею, при попадании в маску, и вообще, были всячески некомфортны и неприятны!
Однако иного урона в себе не несли. Да и этот урон, и замедление, был только если пули попадали ей в голову, ведь копья не предназначены для обороны и защиты! А вот броня на теле хавала в себя всю кинетику и лишь сыто срыгивала. И пальчики ног девочки, утопая в асфальт как в рыхлую землю, позволяли ей толком не терять скорости из-за прямого обстрела с близкого расстояния.
Добежав до броневика, Лина первым делом срезала его башню с пулеметом, заодно разверзав пополам какого-то мужика.
Прости, но твои пули убили тут многих и без меня, — подумала девочка в этот миг, срезала с машины еще часть корпуса, и наконец увидела цель — жирную потную, прыщавую, но не особо потрясающею телесами на фоне прочих бабу, с испуганными глазами смотрящею на неё. А ведь совсем недавно эта дамочка была словно яростная королева посреди челяди! И неистово требовала скорейшей расправой над «наглой малявкой» посмевшей оказать неповиновение.
Миг, голова бабищи полетела в сторону от тела. А в Лину полетели пули со второго броневика. Прыжок, отбрасывающий бронемашину на три метра в сторону и задействующий силу костюма, надетого на Лину, и вот уже девчушка, огибая линию трассёров пуль по дуге, долетает до авто.
Вцепляется пальцами в сталь, словно она пластилин, и протыкает машину копьем в месте, где предположительно были бы люди экипажа. Не попадает с первой попытки и стрельба не смолкает, выдирает копье, втыкает его вновь рядом — успех! Пулемет замолкает.
Выдергивает копье, отпускает машину, отскакивает чуть в сторону, и вскрывает броне сталь как консервную банку. И… понимает, что у машины была вторая дверь и через неё уже выскочила дама, потрясающая телесами.
Вот только догнать её смог бы и вполне реальный ребенок, что там до тренированного и насыщенного магией тела охотницы высшего ранга? Прыжок через машину насквозь, от двери до двери, и вот она уже у бабищи за спиной. Взмах, взмах, взмах, и у жирухи течет жир с кровью, из отрубленных конечностей. И Лина даже добивать её не стала — пусть так поваляется.
— Убейте! Убейте её! — визжит какая-то истеричка со стороны толпы полицейских.
— Стреляйте! Стреляйте! Живее! — кричит вторая такая же, начав перетаскивание полицейских в другую сторону, стремясь самой поскорее забиться в топу мужичья, выставив их сами впереди себя к изменившей местонахождение угрозе.