А дальше… договоренность с Гердой и наблюдение за девочкой, с все больше возникающим восхищением. Начавшееся ближе к вечеру, периодически доносящееся, громкое урчание живота Эли, пугающее окружающих, стало уже терзать кухарку чувством вины, но… девочке надо было дойти до конца. И она справилась! Даже с навозом! А ведь кое-что в конюшне пришлось делать наклонившись и прямо руками!
И пусть Эли не имеет никакого отношения к ним. Посвящение она прошла и поэтому навсегда останется Почетной Горничной Замка Люциф, получив уважение прислуги. Откуда и почему девочка все знала и умела… ответ был один — на все воля и талант господина и он кухарку полностью устраивал. И последней мыслью Марты, не имеющей отношению к празднику (да-да к празднику!) была: «Какое же ЧУДО в этот раз создал ее господин!».
Сквозь приоткрытую дверь он смотрел на празднующую Посвящение прислугу, на довольную девочку, которая уже похоже не в состоянии была хоть что-то съесть, но из всех сил пыталась запихнуть в себя еще кусочек. Смотрел и улыбался. Все вышло даже лучше чем он предполагал, когда уговаривал Герду и подговаривал остальных превратить наказание Эли в Посвящение.
Аккуратное слежение в течение дня показало главное — по отношению к тем, кого химера считает СВОИМИ, она даже в сложных условиях не высказывает ни капли агрессии. Более того, она полностью готова подчиняться тем правилам которые ей озвучивают. Если они не идут в разрез с волей мастера. Анри специально уточнял, Эли действительно сначала запросила разрешение у Даниэля.
Что ж, теперь можно и отправится в очередную поездку, о которой он только завтра скажет Люцифиано. Увы, этот волколак с Пограничья слишком много ила поднял со дна их, оказывается довольно заболоченного, спокойного озера жизни. И единственное о чем сожалел Анри, так это о том, что так и не познакомился с новенькими и крайне… интересными помощницами кухарки.
Хотя… он еще раз присмотрелся сквозь приоткрытую дверь. Поглощать в таком количестве, пусть и сильно разбавленное, но вино… им может понадобиться помощь. Да, точно! Нужно будет заглянуть к ним в комнату (удобно, вдвоем живут)… попозже. И безделушки прихватить. А пока можно и метку повесить…
Сижу на парапете самого верха одной из надвратных башен, откинувшись спиной на выступ и лениво болтаю в воздухе ногами. Как то даже не вериться. Целая неделя, в течение которой ничего не происходило. Совсем ничего. Ну не считать же за происшествие опрокинувшийся на следующее утро возок, с заботливо собранными мною накануне отходами лошадиной жизнедеятельности. Причем прямо на конюха… Причем, не из-за меня, а просто… по его невнимательности (а вот не надо было столько разбавленного вина пить). Да и чеку из оси колеса не я вытащил… совершенно не я (а вот не надо было распускать руки с одной из горничных, видел же что ты ей не нравишься).
Анри кстати, тоже в первый же день уехал. И что любопытно. Выглядел он невероятно довольным, даже помолодел как будто. И провожали его не только я с мастером, но и, что меня удивило, те две помощницы Марты. Как-то неловко смотрящие друг на друга, и при взглядах Анри на них, заливающиеся румянцем. Тут явно была какая-то тайна, но один носитель уехал, а эти две похоже и под пытками не расскажут. Кстати, они были такие принарядившиеся, даже какие-то красивые амулеты на шеи тогда одели. И сейчас их носят. Мне тоже понравились. Может у мастера похожий попросить? Так… «Сати, это ведь ТВОЯ мысль? Хочется? Ладно, я подумаю, хорошо?»
А в общем, ничего интересного. Беготня по замку (Это тебе, сестренка интересно, а мне нет!). Занятия с Даниэлем. Ах да, три дня назад в замок заезжала Кайнэ. Побегали (в очередной раз поразился ее умению меня находить), и… в этот раз она даже не пыталась меня связать. Сразу перешли ко второй части. Пока висела на веревках, рассказала, что происходит вокруг и в деревне. Собственно ничего и не происходит, но похоже ей обязательно надо было что-то рассказывать. Особенно, когда я подтягивал или ослаблял тот или иной узел. Судя по четко читаемым эмоциям, можно сказать, прямо потребность. Ну… помогал как мог.
Потом пришлось отпрашиваться у мастера и провожать ее обратно, вернее вести лошака за узды по дороге, пока она пластом лежала на его спине, тихонько постанывая. Думаю, придет время и я пойму ценность того что происходило с ней, а пока… Кстати, лошак травницы был единственным, кто относился ко мне абсолютно равнодушно (не считая лошади мастера), а не пытался брыкаться при моем приближении.