Анастасия Шерр
Кукла
Пролог
Меня зовут София Картер. Я уроженка городка Бойсе, который является так же столицей штата Айдахо. К сожалению, я одинока на своей родине, точно так же, как и на всей планете.
Нет, у меня, конечно, есть родители… Но моя жизнь их не особо заботит. Свою любовь они подарили не мне, а лишающей рассудка жидкости, что носит название — алкоголь.
Итак, это моя история. Не обычная история…
Вот опять мать в пьяном угаре носится по дому, в поисках выпивки, а отец спит прямо на полу мертвецким сном.
Кажется, они не помнят даже свои имена, что уже говорить о дочери.
Бывают, конечно, моменты когда мать лезет ко мне с объятиями и извинениями за испорченное детство, но стоит отцу притащить очередную бутылку, как её материнский инстинкт умирает, так толком и не родившись.
В такие моменты мне хочется избить их до полусмерти, чтобы хоть как-то оправдать свою загубленную жизнь.
Наблюдаю за когда-то красивой женщиной и не верю своим глазам. Уронив бутылку с остатками вчерашнего празднования чего-то там, она встаёт на четвереньки и слизывает водку с кухонного кафеля.
Я закрываю глаза. Нет, это существо не может быть моей матерью.
14 лет назад:
— Мамочка, а что это? — я радостно трясу своей находкой перед глазами улыбающейся мамы.
— Солнышко, это нужно отдать твоему брату, чтобы он, в свою очередь, вернул данную вещь законной владелице, — она уже смотрит мимо меня, а именно на Джастина. В её глазах немой укор, ведь в моих руках находится ни что иное, как бюстгальтер, принадлежащий не маме.
— Да ладно, мам, не злись, это Карина… Она просто переодевалась у нас, ну и… Видимо, забыла, — с запинками констатирует брат.
— Дорогой, я же просила, чтобы твоя девушка больше не переодевалась у нас, — мать показывает пальцами кавычки.
— Не начинай, Амелия! Ему восемнадцать. Не находишь, что твой сын уже достаточно взрослый, чтобы иметь…хм… Отношения! — откуда-то из кухни послышался смеющийся голос отца.
— Джейк, как ты можешь?! — мама, забыв о «виновнике торжества», несётся к папе, пытаясь доказать ему свою точку зрения, а Джастин со смехом подхватывает меня на руки.
— Ах ты, маленькая предательница!
Я пытаюсь вырваться из его цепких объятий, которые уже переросли в щекотку.
Тогда мне было пять лет и, конечно же, я знала, что за вещицу показываю маме, но так уж был устроен мой детский мозг. Ведь своими маленькими шалостями я привлекала внимание брата, а тот, в свою очередь, уделял мне его.
Я любила Джастина не меньше родителей, но у меня получилось пережить его смерть, а у них — нет. Безусловно, для них сын был кем-то большим, чем просто ребёнком. Мама забеременела им в пятнадцать лет и вместе с отцом, избегая аборта, на котором настаивали её родители, они сбежали из дома. Мой отец был беспризорником, вроде меня сейчас, и средств к существованию у них не было, а поэтому он работал грузчиком.
Кое-как они сводили концы с концами, до тех пор, пока Джастин не подрос. Мама устроилась официанткой в какую-то забегаловку и дела родителей пошли лучше.
Спустя несколько лет, они всё же закончили свою учёбу и на тщательно откладываемые деньги купили небольшой домик, в котором, собственно говоря, я и появилась на свет.
Мой брат пережил с родителями нищету и слёзы, огорчения и подъем, потому и был для них… Роднее? Да, определённо это так. Ведь после его гибели, они забыли о моём существовании, словно меня и не было вовсе.
Все их достижения и старания канули в лету. День за днём, они топили горе в бутылке, пока, спустя десять лет, не превратились в животных.
Я прохожу мимо матери, не замечающей меня, так как она занята совсем не подобающим для женщины занятием и ей плевать на окружающий мир, и закрываю за собой дверь комнаты, где уже давно не чувствую себя дома.
Смотрю в зеркало с нервной улыбкой, замечая, что синяки, оставленные моими «конкурентами», почти исчезли.
Выгляжу я, скажем так, обычно. У меня длинные, чёрные волосы, зелёные глаза, и вроде лицо не уродливое, но всю картину портит фигура. Для своего возраста я слишком худа, но маленький рост это вполне компенсирует.
Мне уже девятнадцать, но выгляжу я старше, может от вечных попыток выжить в этом сложном и жестоком мире, а может потому, что не может невинная, маленькая девочка, продавать травку на улице, что получается не всегда удачно и как следствие этого, на мне красуются следы побоев, доставшиеся мне от таких же отбросов общества, как и я сама.
На это я давно не обращаю внимания и называю такие случаи «издержками профессии».